Море и звезды

– Население Японии в значительной части питается рыбой, но запасы ее ограничены. Это объясняется рядом причин. В частности, нас интересуют лососи. Они очень быстро растут. За 3–4 года из маленькой рыбки вырастает прекрасная вкусная рыба от 3 до 12 кило­граммов. На нерест они идут главным образом в реки Камчатки. Когда-то лососи были акклиматизированы в Австрии и на Мурмане. Если это удалось сделать тогда, то почему не удастся сделать теперь на наших остро­вах. Энергии для получения пресной воды у нас хватит, мы хотим на одном из ваших островов сделать пресное озеро и реку, из него вытекающую. Река должна существовать очень короткое время. Мы построим совсем маленький рыборазводный завод, вырастим мальков, выдержим их в озере и через реку дадим им возможность спуститься в океан. Известно, что лососи на нерест всегда возвращаются в те реки или ручьи, где они вывелись. Именно этим пользовались исследователи прошлого. Если удастся наш опыт, то представьте себе: на островах десятки тысяч гектаров заливных полей риса, то есть идеальные условия для откорма маль­ков. Там мы сможем выводить и содержать миллиарды рыбок. Затем они будут уходить в море и возвращаться к нам через 2 года в виде взрослых рыб. Проведенные подсчеты показывают, что таким образом мы сможем получить до 50 миллионов тонн высококачественной рыбы.

Павел задумался, затем сказал:

– Я сомневаюсь в одном. Лососи – довольно холоднолюбивая рыба, а мы находимся в субтропиках. На мой взгляд, это может испортить все дело.

– Вы правы, – любезно согласился Оно, – но мы будем привозить икру с Камчатки в охлажденном виде, а наши завод и озеро будут находиться в условиях искусственного климата. Весь вопрос в том, возвратятся ли рыбы в эти воды. Они, конечно, будут в северной части Тихого океана.

– Ну что ж, – согласился Павел, – игра стоит свеч. Пусть океан по-настоящему кормит человека. Но могу вам подсказать и еще одну мысль – это о московском опыте изменения инстинктов у животных. По сути дела, вопрос идет об изменении наследственности. Если это можно провести на рыбах, то мы заставим, например, тунцов в определенное время года собираться в определенных точках океана.

– Вопросы изменения наследственности, – добавил Павел, – сейчас занимают нас больше всего. Я со своим другом Ли предполагаю слетать в Москву за консультацией…

Глава четырнадцатая

СНОВА «СНЕЖНАЯ РОЗА»

Сегодня Герда была счастлива. Впереди целый месяц отдыха в подмосковном санатории «Снежная роза». Она возвращалась из Дворца малюток домой со своим сыном Павликом. Ему было три года, и он только начинал познавать мир. Все радовало ребенка: и цветы, и трава, и новые, еще клейкие листики берез, и синее небо. И Герде, как всем матерям, казалось, что ее ребенок от природы наделен чем-то необыкновенным. Но вот на зеленой полянке в кустах сирени и жасмина показался их коттедж – светлый и уютный. Эти домики принадлежали союзу работников искусств и каждый был рассчитан на одну семью. Семья не только жила в доме, но и немного работала в саду и парке. И это тоже был отдых, только врачи его называли активным.

После ванны и завтрака Герда взяла из инструментального ящика садовые ножницы и вышла с Павликом в сад. Малыш начал играть с мячом, а Герда срезала сухие ветки. В саду было чудесно. Воздух был напоен ароматами весны.

Одна за другой перед ее мысленным взглядом пробегали пленительные картины движения, света и музыки. За прошедшие годы труда и испытаний Герда познала свои способности и научилась многому. Теперь она была не только знаменитой балериной, но режиссером­-постановщиком. Она работала и думала над рисунком будущего танца «Сердце России», который готовила к постановке.

Виктор пришел домой, когда Павлик после обеда уже спал. Орлов почти не изменился за прошедшие годы. Пожалуй, только вокруг глаз появилось несколько мелких морщинок да взгляд стал пристальнее и теплее.

– Здравствуй, родная, – сказал он, целуя руки Герды. – Я ведь тебя не видел две недели.

– Я так соскучилась… Почему ты опоздал? – спросила Герда.

– Если учесть причину, то опоздания нет. По этой причине я мог бы приехать вечером. Но как ни важна причина – я упросил меня отпустить.

– А что это за причина? – спросила Герда.