Море вероятностей (СИ)

Данкмар изумлённо вскинулся. Этого он не ожидал услышать. «Меня намерены просить о помощи? – подумал он с долей иронии и сам ответил себе: - Вряд ли я отвечу отказом». Вслух он сказал:

- В чём заключаются возможности, которые я могу предоставить? Не исключено, что скитальцы снова пожелают меня видеть. Другого мне в голову не приходит.

- Дело не в этом.

Данкмар внимательно посмотрел на Улс-Цема. Чудилось, что тот улыбается.

- Я слушаю, - сказал Данкмар.

Улс-Цем опустил взгляд.

- Посланнику Лабораторий для его работы необходима связь с владыками за преградой. По некоторым существенным причинам он не смог получить её предусмотренным образом. Однако он нашёл альтернативу. Он использовал для связи имя одного из безликих древних. Моё имя.

- Вы в нешуточной опасности.

- Не только я. В настоящий момент пленники и рабы скитальца ищут того, кто предоставил своё имя посланнику. Они намерены выполнять эту работу так медленно, как только сумеют, не вызывая подозрений скитальца. Но не в их силах отказаться от неё. В конечном итоге меня найдут.

- Работа посланника будет прервана, - понимающе закончил Данкмар.

- Есть способ этого избежать.

Данкмар скрестил руки на груди. Улс-Цем посмотрел ему в лицо.

- Вы полны решимости, - сказал он.

Данкмар улыбнулся.

- Как и вы.

Безликий помолчал.

- Я использовал неверную формулировку, - неожиданно сказал он. – Не способ. Шанс. Исчезающе малая вероятность.

- Это неважно, - ответил Данкмар. – Продолжайте.

На этот раз демон действительно улыбнулся.

- Я создам дубликат имени. В момент моей гибели скиталец получит известие о том, что обладатель имени уничтожен. Это известие стандартной формы. Оно не означает по умолчанию, что уничтожено само имя. Чтобы убедиться в этом, скиталец должен будет задать ещё один вопрос. Есть исчезающе малая вероятность того, что он этого не сделает.

Данкмар выпрямился. Губы его тронула улыбка. «Подросток, - вспомнил он. – Целеустремлённый, эгоцентричный, бесконечно самовлюблённый и бесконечно самоуверенный. Лито Чинталли – подросток. Ему не свойственна педантичность».

- Я бы не назвал её исчезающе малой, - сказал он. – Чинталли не будет ничего уточнять. Это не в его характере.

Улс-Цем кивнул. Потом он повторил недавний жест Данкмара, повернувшись к окну и коснувшись пальцами стекла.

- Приняв имя, - сказал он, - вы станете одним из нас. Раньше, чем собирались. Вы согласны?

Данкмар снова усмехнулся.

- Не в вашем характере уточнять после того, как договор подписан.

- Всё не то, что прежде, - сказал Улс-Цем. – Мы соблюдаем договор. Вы стремились к могуществу и бессмертию, а вместо этого рискуете жизнью.

«А вы, господин безликий, жизнью жертвуете», - подумал Данкмар, но вслух ответил:

- Я стремился получить Эйдос в частную собственность. Собственность священна, и я намерен её защищать. Это естественно. К тому же в ином случае, полагаю, я рискую лишиться не только могущества. Что от меня требуется?

Улс-Цем обернулся к нему.

- Как обычно, - сказал он, - только согласие.

Захлопав крыльями, Кенсераль опустился на парапет у подножия шпиля. Дул пронизывающий ветер. Башня Генштаба возносилась выше других, и ещё выше устремлялся её шпиль, венчанный изваянием Тауриля. Кенсераль запрокинул голову и открыл рот, ловя дождевые капли. Он полюбовался на изваяние и захихикал. Статую проектировали с тем расчётом, что смотреть на неё будут издалека и снизу – на такую высоту не поднимались даже авиетки. Поэтому пропорции были искажёнными.

Кенсераль расправил крылья и опёрся ими на ветер, легко покачиваясь из стороны в сторону. Он видел собратьев, парящих над городом. Они сражались. Занимались тем, что умели лучше всего – уничтожали безликих тварей, вырвавшихся из-за преграды. Большинство ирсирр умчалось в иные края. Пламя охватило весь Эйдос – славный, славный мир, так похожий на Землю... Впрочем, у небесных полководцев имелись и другие, не столь достойные мотивы. Кенсераль подумал об этом и снова засмеялся. Бывшие мятежники предпочитали держаться подальше от Солнца Мира, а праведники намеревались не спускать с них глаз. В Ньюатене, кроме него, остались Тауриль и Ульрималь. Удивительно, что Красавчик Ули отпустил куда-то Арсиэля в одиночестве, и вдвойне удивительно, что место Первой Звезды при нём не попытался тотчас же занять Файриль... У самого Кенсераля, разумеется, тоже водились коварные замыслы. «Как всё изменилось, пока нас не было», - подумал он и ухмыльнулся. Ему нравилось то, что он видел. Здесь было где развернуться.

По широкой улице внизу кровавой волной текли твари.

Кенсераль не питал к ним ненависти или отвращения. Когда-то он лично вёл в бой такую же армию. И даже тогда они боялись его. Величайшие из них остерегались его гнева и старались ускользнуть, когда у него случалось игривое настроение. Как-то он сожрал одного из них. Да, у них были причины бояться! Кенсераль не раскаивался. Но возможность переиграть заново была отличным подарком, и он не собирался отказываться от неё.