Моряки Гора

Рабынь выгрузили после третьей группы солдат. Их сковали в караван за левые запястья и по десятку за раз спустили на причал в грузовых сетях. Как только такая группа оказывалась на причале, первую девушку в колонне тут же пристегивали к последней девушке в выгруженном ранее десятке, и так далее, пока не был сформирован единый караван из приблизительно двухсот рабынь, скованных между собой за левые запястья. Что интересно, им разрешили одежду. Обычно кейджер, если погода позволяет, ведут в караванах раздетыми. Во-первых, для здоровья полезно, когда свежий воздух обдувает их тела. Во-вторых, это облегчает процедуру помывки товара, загнал их первый попавшийся водоем, приказал окунуться и дело с концом. В-третьих, это позволяет сэкономить на одежде, которая во время длинных переходов будет пачкаться в пыли или грязи, и изнашиваться. И, конечно, когда женщина раздета и закована в цепи, ей трудно забыть, что она — рабыня. Рабыням, с учетом их статуса домашних животных, одежда была разрешена весьма достаточная. Кромки их туник доходили до середины икр, что сильно отличалось от того, в чем они ходили обычно. Раньше подол высоко открывал бедра, а зачастую еще и был разрезан по самые ягодицы. Кроме того, ткань туник была довольно грубой и непрозрачной. Само собой, рукавов не имелось, а их простота не оставляла сомнений в том, что это были предметы одежды предназначенные для рабынь. Как это распространено, рабыни шли босыми. Щедрость туник, как и их консерватизм, вероятно, были обусловлены введением этих прекрасных животных в новую для них среду, которую они могли счесть чуждой, и которая могла найти чуждыми для себя их самих. А вот как только с такими животными познакомятся поближе, смогут получше оценить их и то, что можно от них получить с точки зрения местного населения, вот тогда можно будет показать их во всей красе, дать потрогать и сделать с ними все, что покажется соответствующим. Для начала они не должны быть такими желанными и возбуждающими, чтобы свободным паньским женщинам захотелось бы их убить. Свободные женщины должны прийти к пониманию того, что эти кейджеры им не угроза, не им, не их красоте, престижу, положению и власти, что они всего лишь животные и рабыни, животные для работы и игрушки для их мужчин.

Высадившись на причал со второй группой, я, вместе с некоторыми другими из первой и третьей групп, немного задержался. Приятно было посмотреть со стороны на формирование каравана и проход хорошеньких рабынь. Столь беспомощные и прекрасные создания, которые можно было бы смело выставлять на любом рынке, которых можно было бы купить, иметь, дрессировать и владеть, наполняют сердца мужчин интересом и неудержимой радостью. Безусловно, в большинстве своем они теперь были домашними животными пани, которые могли делать с ними все, что им могло бы понравиться. Некоторые из парней вокруг меня, конечно, скорее всего, ждали своих друзей. Другие, как мне показалось, не спешили подниматься по узкой, окруженной стенами тропе, крутой и длинной, в конце которой ждало красивое, но странное и таинственное строение, по причине того, что не знали, что нас там могло ожидать. Но большинство, все же, как и я сам, ждали выгрузки рабынь, чтобы еще разок полюбоваться на них. Какими изумительными казались нам эти создания, которыми можно было бы владеть точно так же, как верром или тарском.

Рабыни, построенные в колонну на причале, с жутью в глазах смотрели вверх, туда, где на высоком утесе высился странного вида замок. Мы все, конечно, были не лишены опасений и недобрых предчувствий. Все же, мы оказались на самом Конце Мира. Но они были рабынями, уязвимыми и совершенно беспомощными. Они были испуганным имуществом, скованным друг с дружкой. Мы же были мужчинами, и мы были вооружены.

Одна из девушек рыдала, дрожа всем телом. Возможно, она была напугана, оказавшись вдали от безопасности ее матраса и цепи.

Думаю, нет нужды объяснять, что помимо обычных удовольствий, связанных наблюдением за рабынями у меня был свой, особый интерес к данной теме. Я хотел удостовериться, что одна особенная рабыня, по кличке Альциноя, была выгружена на причал, а не была оставлена на корабле. В конце концов, она имела некоторую ценность. Например, за нее назначили вознаграждение.

Соответственно, я был рад, увидев ее в одной из сетей. Оказавшись на причале вместе с другими девушками, она, стоявшая последний в своем десятке, была прикована к первой в следующей группе.

Да, она была особенной для меня. Мне доставляло удовольствие, пристально следить за нею. В конце концов, за нее была назначена премия.

Рабынь высадили на берег, и это было хорошо.

Боюсь, кое-кто из наших мужчин подозревал, что большой корабль мог покинуть бухту, увезя на своем борту и их богатства, и рабынь, оставив высадившихся парней на этой чужой, враждебной земле. Так что, выгруженные на берег девушки, дали им, по крайней мере, до некоторой степени, чувство уверенности.