Моритур (СИ)

Вар прошёл в кабинет и в очередной раз поразился тому, как не похожи Амалиэль с Михаилом, хотя и братья-близнецы. Да, они оба были невысокого роста, седовласые и с грустными глазами, но Михаил предпочитал стиль милитари, коротко стриг волосы и ежедневно брился, а Амалиэль вечно носил какой-то светлый балахон и бороду, и походил не на мужчину пятьдесят плюс, а на старца сто пятьдесят плюс.

— Ингвар, чем обязан? — Амалиэль удивился столь неожиданному визиту. — Если дело терпит, зайди через полчаса в библиотеку, у меня сейчас занятие с возрожденными.

— Простите за беспокойство, но дело срочное. Среди новичков есть одаренный, который может напускать иллюзии?

— Есть. — с теплотой в голосе ответил старец. — У него такой прекрасный дар…

— Где он сейчас? — перебил Вар, посчитавший, что сейчас не до соблюдения этикета.

— У него знаменательное событие! Первая вылазка в лес! — с гордостью произнес бонум.

— Святой Боже! В каком они секторе?

— Озеро. А что стряслось?

— У Селены только что было первое видение, и если она права, то его пытаются убить.

— Перемещайся! Я вызову подмогу!

Вар не мешкал. Он кинув Зов лучшему другу, передавая полученную от Амалиэля информацию, и переместился в лес на поиски новичка.

Гадриэль обследовал тренировочную площадку у озера, когда в голове раздался Зов с пересказом услышанного от Амалиэля. Полученные сведения ему не сильно помогли, зато подтвердили точность видения.

Как прирождённый охотник, бонум взял след и через несколько минут наткнулся на первого бонума. Изуродованный тренер с вырезанным языком был без сознания, а на шее у него висел редкий амулет, блокирующий навыки. Учитель пострадал, защищая подопечного, но подарил тому несколько спасительных минут, которых хватило на то, чтобы спрятаться в лесу. Гадриэлю оставалось надеяться, что новичок сумеет надежно укрыться среди деревьев, тем более теорию выживания в лесу проходят перед тем, как впервые выпустить непосвященного за пределы Заставы.

Через пару минут после зова Вара к Гадриэлю присоединился поисковый отряд беллаторов, включающий лучших ищеек. Но даже все вместе они не отыскали следов ни новичка, ни охотников, ни даже псов, а счет шёл уже не на минуты, а на секунды.

Ищейки, по мнению Гадриэля, были слишком медлительны. Воин сообразил, что его беллаторы просто не поверили в нападение на новичка в окрестностях Заставы и посчитали все очередным проверочным заданием. Тем более он славился любовью к нестандартным тренировкам. Разгадав секрет медлительности, Гадриэль не в самой лестной форме объяснил подопечным, что их ждет, если они не начнут нормально работать. А Вар, стоявший рядом с беллаторами и никогда прежде друга в такой немой, но все же ярости, лишний раз порадовался, что он не его подчиненный. Попасть в отряд Гадриэля считалось великой честью, но высокое звание приходилось отрабатывать кровью и не малой.

Ингвар отошёл в сторону, чтобы не попасть под раздачу. Пока его друг с каменным лицом и ровным голосом рассыпался в проклятьях и даже сломал самому неверующему нос, он прокрутил у себя в голове видение Селены. В этот раз он обратил внимание на высокое дерево, и узнал в нем то злополучное, у которого проходили тренировки стрельбы из лука. Это дерево навсегда врезалось ему в память, ведь именно там он отсек Гадриэлю кусок уха. Незамедлительно поделившись своей находкой с другом, Вар отправится вместе с ним к стрелковой площадке. Остальные беллаторы в это время прочесывали другие сектора леса, а технари только начинали получать первые сведения от квадрокоптеров, слишком поздно отправленных на поиски. Чуть позже холодная ярость Гадриэля доберется и до них, уничтожив парочку их любимых и драгоценнейших игрушек за то, что посчитали приказ проверкой и сначала досмотрели смешной ролик про котиков, а только потом принялись за дело.

Искомая лучшими друзьями сосна издали привлекала к себе внимание, потому что разительно отличалась от соседей. Дело было не в том, что она была самым высоким деревом в своем окружении и вызывала много неприятных воспоминаний у Вара и даже не в том, что дорога к ней была пропитана запахом крови. Только эта сосна имела ужасающий опознавательный знак: к ее стволу был привязан вверх ногами новичок.

Но самого главного даже те, кто заглянули в видении Селены, так и не узнали. Перед нашедшими непосвященного кустодиама висел не мужчина и даже не юноша, а растерзанный мальчик.

Привязан ребёнок был к дереву, служившему опорой для мишеней, на которых бонумы оттачивали мастерство владения луком и метания ножей. Из груди малыша торчала ядовитая стрела. В рот ему запихали яблоко, из которого торчала еще одна. Одежда на мальчике была разорвана, а многочисленные рваные раны говорили о том, что на него натравили собак. Причем спустили их после гибели малыша.