Морок

— В сущности, — задумался Миролюб. — Никак. Просто догадался. И вот сейчас, пока находился здесь, я несколько раз прокрутил всё, что было там, во дворце, раз за разом я в сознании своём просматривал все сцены происшедшего, словно в хорошем театре… И, знаете, я не знаю, почему я это знаю… Нас было трое в тронном зале… Мои приятели отправились куда-то в другие комнаты, там что-то вроде того, что кому-то надо какой-то кристалл, это неважно. Они ушли. Нас было трое. Я играл на лютне. Королева не знала обо мне и о лютне. Знал только флейтист. Именно он и рассказал королеве, что лютню из тронного зала сможет поднять только её хозяин, а её хозяин — королевская кровь. Они уснули… Я играл… Ворвался суд. Казнил королеву, он, кажется, казнил и флейтиста, но, знаете, я не смотрел больше в окно после того, как увидел, что королева соскочила вниз на верёвке, будто тряпичную куклу, которая отыграла свою роль, повесили небрежно на гвоздик в стене. Потом вернулся флейтист, я всё это время оставался в страхе, в тронном зале… Он сказал мне о том, почему убили Евтельмину. И с его слов я рассказываю сейчас вам всю историю. И там же я его спросил, откуда же суд узнал про меня. Он не ответил, только сказал, что кто-то доложил… А я, знаете, спросил, а как можно так быстро-то? А он спросил, где мои друзья… Вот и выходит, что, кроме моих друзей, и некому. Хотя, совершенно непонятно, зачем им это…

— Что-то всё-таки не то, и я вам скажу, что! — увлечённо сказала Мария. — Не то здесь — это флейтист. Всё, что случилось со мной, тоже было как-то с ним связано. Во всяком случае, сюда меня привёл именно он. Но сначала он примчался в наш дом, сказав, что мужу очень плохо и нужно ему помочь, что только у нас дома есть те капли, которые поднимут его на ноги. Мы нашли с ним лекарство на мужниных полках… Сейчас-сейчас, вспомню, бел… бел… белладонна! Тут же он со мной отправился к мужу, который лежал на подушках в комнатке флейтиста. А я, как уже говорила раньше, была занята поиском слуховых ходов. Знаете, что это? Видите ли, когда замок строили, сейчас слушайте внимательно, мне кажется, это поможет и вам в разгадке вашей истории… Так вот, когда замок строили, в него заложили так называемые слухи, ходы, которые позволяют слышать всё и быть в отдалённых друг от друга местах за короткие мгновения. И никто, кроме старых королей, не знал, где эти ходы. Никто, кроме старых королей и… флейтиста! Да, того самого флейтиста! Ведь именно в его комнате, когда отпаивала мужа каплями белладонны, я и нашла, точнее поняла и услышала, те самые секретные ходы. Именно поэтому я и помчалась к королеве, чтобы рассказать великую тайну, разгадкой которой она была увлечена перед тем, как её… ну вы сами поняли… казнили.

— То есть… То есть по этим ходам можно быстро дойти до королевского суда? Можно услышать, что говорят в другой комнате? — задумчиво проговорил Миролюб. — Но нет, нет! Ведь флейтист не выходил никуда. Да и зачем ему? Ведь, вот вы знаете, когда королеву увели казнить, он сам, по своей воле пошел за ней на казнь! Вряд ли бы он захотел такого исхода для королевы, зная, что это и ему самому грозит смертью…

— Но вы же не видели, как его убили? — настаивала Мария. — И, по-моему, моя версия лучше вашей. Во всём виноват флейтист!

— Вот не хотел вам говорить, но белладонна — это яд! Вы напоили мужа ядом, — тут же отомстил Миролюб и тут же спохватился. — Что вы, простите, не слушайте меня, это я от злости, простите, не верьте мне…

— А! — воскликнула Мария. — Вот оно что! Теперь всё сходится! Вот почему!

— Что? Что случилось? Послушайте, да не слушайте вы меня, я не разбираюсь в травах, или что это такое белладонна ваша? Может, грибы? Вот видите, я совсем в этом ничего не понимаю!

— Нет-нет, все вы понимаете! — продолжила Мария. — И не бойтесь вы, я не обиделась. Наоборот! Теперь всё, что мне говорил старый ключник и эти тени про то, что я убийца… Да-да-да… Надо же! А я не поверила!.. Сейчас вы поймёте, если не будете зудеть про то, что ничего не понимаете. Сюда меня привёл флейтист, а сам куда-то исчез. Он-то исчез, но меня окружили местные духи. И я услышала слово в свой адрес: «Убийца». С тех пор я хожу здесь и пытаюсь понять, за что мне всё это. Почему убийца. А вот теперь я всё начинаю понимать… Ведь это всё меняет, хороший мой! Славный мой! Спасибо вам! Я могу доказать, что не убийца! Во всяком случае, я не думала никого убивать. А значит, меня могут оправдать… А знаете ли вы, что значит в моем положении то, что меня могут оправдать?

Миролюб отрицательно мотал головой.