Морок над Шадизаром

Посетителей в «Лотосе» было совсем немного — утро, обеденное время наступит после полудня. Хозяин, месьор Киршас, вид имел скучающий, а обычно цепкий и внимательный взгляд заместился «бараньими глазами», как это определил для себя Конан. Феруза, впрочем, выглядела ничуть не лучше: ведунья раскладывала карты пухлому купчишке в тюрбане, скорее всего жаждавшему узнать, насколько удачна будет предстоящая сделка, но её «зеркала души» абсолютно ничего не выражали. Ни дать, ни взять, две тёмные стекляшки без тени эмоций и доли разума.

— Держи, — Райгарх вытащил из кошелька заветную щепку. — Понадеемся на магию Голоса...

Конан, не долго думая, сунул деревяшку Ферузе за воротник. Точно не вывалится, талия гадалки схвачена тугим поясом.

Сработало!

Несколько мгновений спустя Ферузу будто бы выхватило из чужого мира — только что её обычно яркие одежды выглядели тускло-серыми с синим и зеленым, а сейчас шелковые ленты в медно-рыжих волосах, алый с золотом туранский халатик и расшитые бисером сафьяновые туфли-бабуши вспыхнули всеми цветами радуги.

Купчишка вытаращился, разинул рот в немом крике, вскочил, перевернув табурет с подушкой на сиденьи, и шарахнулся в сторону. Надо полагать, с его точки зрения гадалка попросту исчезла, сгинула в никуда, растворилась в воздухе.

— К-конан? — Феруза встряхнула головой, будто недовольная кошка. Проморгалась. — Райгарх? Что вы здесь дела... Ой!

Предсказательница обвела вполне осмысленным живым взглядом «Белый Лотос» и прервалась на полуслове. Часто и глубоко задышала, положила ладошку на грудь — киммериец понял, что Феруза наладилась упасть в обморок, хотя особо впечатлительной её никак нельзя было назвать.

— Пойдешь с нами в «Уютную нору», — Конан шагнул вперед и подхватил ведунью за локоть. Купец в тюрбане тем временем со всех ног бросился вон из таверны. — Ничему не удивляйся, потом всё объясним. Держись за меня и не отходи ни на шаг!

Надо отдать должное, Феруза очень быстро взяла себя в руки, не запаниковала и не устроила громкую девичью истерику, которой побаивался варвар. Единственно, на улице слишком часто оглядывалась и шептала непонятные слова, видимо обережные заклятия — в конце концов, ведунья чувствовала магию куда тоньше, чем асир с киммерийцем. Когда проходили площадь Хаваран гадалка застыла как вкопанная, вытянула руку и указала чуть подрагивающим пальцем куда-то наверх и влево.

— Ну и ну, — Райгарх запустил пятерню в свою буйную бородищу и почесал подбородок. — Расскажи кому — высмеют и скажут, что допился до зелёных демонов...

Над шатрами торговцев, примерно в дюжине локтей от мостовой, в воздухе плыла акула. Конан с Ферузой, конечно же, настоящих акул никогда не видели, но вышибала-то долгие годы бороздил Закатный океан на кораблях пиратов Асгарда, обязан был разбираться. Райгарх даже определил разновидность — нордхеймская акула, они водятся в холодных водах на отдалённой полуночи океана, у стены вечных льдов. Не сказать, что близко от Шадизара.

— То есть, тебя удивляет, что акула забралась так далеко на полдень, а вовсе не то, что она порхает над Хаваранской площадью насквозь сухопутного города, рядом с которым даже реки никакой нет? — не удержалась язвительная Феруза. — Смотрите, смотрите, ещё какие-то рыбы... Кажется, я схожу с ума.

Акула, неторопливо виляя хвостовым плавником, исчезла за башенкой принадлежавшего гильдии кузнецов здания, вместо неё появилась троица скатов с длинными острыми хвостами.

— Я понял, что мне эти чудеса напоминают, — задумчиво сказал асир. — Слышали когда-нибудь легенду про Винетту? Очень известная на побережье Закатного океана байка о городе, якобы опустившемся на морское дно вместе со всеми жителями. Подумайте сами: небо зелёное, как вода, правильно? Звуков никаких. Цвета вокруг такие, словно мы находимся на большой глубине. Но где та Винетта, а где Шадизар? Кругом степи да пустыни!

До «Уютной норы» добрались без малейших приключений — зачарованные горожане варваров и Ферузу по-прежнему игнорировали. Нехорошие чудеса прибывали: над Малым Взвозом шустро проскользнул косяк сельди, а на углу с переулком обнаружился упитанный осьминог, копавшийся в сточной канаве. Райгарх окончательно перестал стесняться в выражениях и обрушил на злосчастную тварь камнепад заковыристых нордхеймских слов, общий смысл которых сводился к перечислению предков осьминога до двадцатого колена, их привычек в питании отбросами и склонности к самым гнусным непотребствам в личной жизни.

Родной постоялый двор встретил героическую троицу во всеоружии: Лорна даром времени не теряла, выпотрошила Красный сундук и развесила на фасаде дома охранные амулеты, чья совокупная колдовская сила могла если не превратить любого чужака в шелудивого кота или помойную крысу, то как минимум вышвырнуть со двора. Но поскольку киммериец с вышибалой жили в таверне постоянно, а Феруза ежедневно заглядывала гости, опасаться было особо нечего — главное, не смотреться в «зеркало василиска», оно действовало на всех и каждого.