Мороз и ярость

Отис натянуто улыбается и кивает ей. Похоже, она воспринимает это как приглашение остаться. Она опирается бедром о край стола, и все кренится.

— Ты не возражаешь? — Я ворчу, не желая, чтобы джин из ванны разлился по всему столу. Одному богу известно, какие микробы в нем могли скопиться, прежде чем оно выплеснулось мне на колени.

Официантка с раздражением встает со стола и уходя бормочет что — то неприятное обо мне себе под нос. Когда Отис улыбается, в его улыбке есть нотка теплоты.

— Ты хочешь, чтобы я вернулся и сыграл в «Дыре»? — Спрашивает Отис, застав меня врасплох.

Я наклоняю голову, хмуря брови, когда смотрю на Отиса. Он отодвигает принесенный официанткой напиток. Он тоже видимо знает, что здесь нужно держаться подальше от выпивки.

— Итак, э — э, да, — мямлю я, пытаясь вспомнить, что я собиралась сказать.

— «Дыра». Бар «Джерри», верно? Мы там уже встречались. Ты там не работаешь? — Отис наклоняет голову, выглядя таким же смущенным, как и я. — Или, если ты здесь не за этим, чего ты хочешь?

— Как ты вспомнил меня из «Дыры»? — Какого черта Отису помнить одну официантку в захудалом баре? — Мы почти не виделись в тот вечер.

Отис слегка улыбается, и легко понять, почему женщины швыряют в него своими трусиками, когда он на сцене.

— Это было классное место. Хорошая атмосфера. Джерри был порядочным, и люди были благодарны.

Ха. Надо будет сообщить Джерри. Он будет в восторге.

— Вообще — то, я здесь не поэтому. — У меня пересохли губы, и я подумываю о том, чтобы украсть глоток напитка Отиса. — Итак, ты слышал об Играх, верно?

— Разве кто — то мог не слышать? — Рот Отиса вытягивается, и он выглядит гораздо менее воодушевленным.

Здесь ничего сказать. — По какой — то причине ты привлек внимание Богов.

Отис фыркает, откидывается назад и, скрестив руки на груди, смотрит на меня холодным взглядом. — Расскажи мне что — нибудь, чего я не знаю.

Ладно, похоже, Отис такой же большой поклонник Богов, как и я. — Скажем так, я была вызвана добровольцем для участия в Олимпийских Играх.

Отис, прищурившись, смотрит на меня. Как будто он ищет какой — то внешний признак, который делает меня чемпионом.

— Я уверена, что ты хочешь участвовать в Играх так же сильно, как и я, но что ж, добро пожаловать на вечеринку.

— И что именно это означает? — Отис откидывается назад, прислоняясь к потертой и дырявой обивке кабинки.

Я делаю то же самое, пытаясь дать ему как можно больше пространства. — Я верю, что ты — ответ на загадку этого испытания.

— Не хочу показаться грубым или что — то в этом роде, но как это касается меня? — Отис проводит рукой по подбородку, как будто массирует его, чтобы снять напряжение.

— По сути, они хотят, чтобы я привела тебя, как дичь для охоты. — Я пожимаю плечами и киваю, потому что да, все так запутано.

Отис вздыхает и несколько раз моргает. — Для меня это будет нелегким испытанием. Я не хочу видеть Богов и в хороший день. И я определенно не хочу участвовать в Играх.

— Да, никто из нас не хочет. — Я отмахиваюсь от его ответа. — Послушай, вот в чем дело, так получилось, что я нашла тебя первой, но есть восемь других чемпионов, которые рано или поздно поймут это. Давай просто скажем, что некоторые из них не будут так переживать из — за согласия, как я.

Отис тяжело вздыхает и проводит рукой по своим темным волосам, отчего они торчат под странными углами. Это должно было бы выглядеть глупо, но ему удается это сделать милым.

— То есть ты хочешь сказать, что я могу пойти с тобой, и это самый простой путь. Или я могу сидеть и ждать, пока меня похитят.

Я пожимаю плечами, потому что, да, вероятно, так и произойдет.

— У меня есть средства. Я мог бы сесть в свой самолет и улететь на гребаную Майорку сегодня вечером, если бы захотел. — Отис приподнимает бровь, его рот сжимается в недовольную линию.

— И я предполагаю, что у некоторых других чемпионов тоже есть возможность последовать за тобой. По какой — то причине Боги выбрали тебя. Ты их как — то разозлил? Я думаю, что им нравится мстить людям, которые, по их мнению, каким — то незначительным образом ими пренебрегли.

— Несомненно. Я выводил их из себя много раз. — Отис постукивает пальцем по столешнице, раздражение написано на всем его напряженном теле.

Тень падает на наш столик, и я знаю, кто это, еще до того, как смотрю. Мое тело настолько настроено на его присутствие. Я не утруждаю себя сдерживанием недовольного стона, когда Атлас садится в кабинку рядом со мной. Его губы растягиваются в нехарактерной для него улыбке, и я пристально смотрю на него. Собирается ли он разыгрывать из себя экстраверта, хорошего парня теперь, когда предстоит выиграть еще одно испытание?

Я остаюсь на месте, не уступая ему ни дюйма. Когда он уже почти сидит у меня на коленях, я со вздохом сдаюсь и подвигаюсь. Глаза Отиса мечутся между нами двумя.

— Твой друг?

Я говорю «Нет» в тоже время, как Атлас говорит «Да».

ГЛАВА 39

— Х

очешь украсть у меня еще одно испытание после того, как я сделала всю работу? — Я делаю вид, что оглядываю полутемный бар. — Ты следил за мной? Или у тебя есть другие люди, которые делают это за тебя?