– А ты кто такой, чтобы вмешиваться? Как хочу, так и задаю! – огрызнулся мужчина.
– Вы неправильно ведете допрос! – возразил Герман.
– Это ты мне будешь говорить? – сузил глаза следователь.
– Да, я! Я – судебный психотерапевт! Я провел допросов побольше твоего, и не с таким контингентом, а с убийцами и людоедами! А запугать бедную девушку ничего не стоит! Я, как врач, говорю, что ничего она вам сейчас не скажет, она в эмоциональном шоке! Травма у нее психологическая! Вот так узнать, что человек, с которым была близость, умер!
– В шоке она, видите ли! Человека убили, и она, возможно, последняя, кто была с ним. Может, она и убила! А кто еще? С кем у него здесь еще мог быть секс? Тут контингентчик – по сто лет!! Выбрал самую молодую! Все на ней и сходится!
– Да как вы смеете! Оскорбили уже всех! – возмутилась Алла Давыдовна, – Сима у нас не такая! Мало ли что могли позволить себе взрослые люди! Но Сима его не убивала! Они же вернулись вдвоем! Вы же слышали, что я говорила! Она растрепанная, Алексей довольный, и мы продолжили гулять! Напились мы, конечно, сильно! Да и отрубились! Куда и зачем пошел Алексей, я не знаю! Я не помню! Мы не следили друг за другом, а просто гуляли!
– Секс у них был в читальном зале на двух сдвинутых столах! В этом же читальном зале его и обнаружили мертвым! – ответил следователь. – А зачем ему туда идти, как не за продолжением любви? И столы, извините, сдвинуты. Не за тем же он пошел, чтобы Достоевского почитать в такое позднее время?
– Я не ходила к нему второй раз! – истерично выкрикнула Серафима. – Я этого не помню!
– Так не ходила или не помню? – ехидно переспросил следователь. – Это разные вещи.
– Не помню, – честно ответила Сима, ощущая тепло Германа, за что была очень благодарна ему.
– Разберемся! – пренебрежительно бросил следователь.
– Вот и разбирайтесь! Только женщину в покое оставьте! Все ее показания в таком состоянии не будут иметь силы, уж я об этом позабочусь! – заключил Герман.
– А как он был убит? – спросила Серафима.
– Заколот ножом для бумаг, – передернул плечами следователь, мрачнея.
Сима похлопала глазами и внезапно заплакала.
– Какой ужас… Ножом… Как же так?
– Воткнут прямо в шею, в сонную артерию. Могла это сделать и женщина, мог и мужчина, это уже навскидку эксперты подтвердили, – ответил следователь, несколько сбавивший обороты агрессии и хамства после серьезного предупреждения Германа.
– Я бы никогда… Чтобы в человека воткнуть… в шею… Да!! Я переспала с ним! Я не буду оправдываться и объяснять почему! Так вот получилось! Я хотела, я захотела! Я не знаю, что произошло! Его руки, слова, и я уже не помню, что дальше… Судите меня теперь за это! Убивайте! – истерично прокричала Серафима.
– Успокойся! Никто тебя не судит, – ответил ей Герман.
– Ну, ты даешь, – не очень одобрила поступок Серафимы, как ни странно, Алла Давыдовна, – видишь человека второй раз в жизни и так вот…
– Третий, третий раз вижу, – поправила ее Сима.
– Третий, и сразу же бросаешься в такие страсти! Зачем? Почему? Это на тебя совсем не похоже! Прямо в читальном зале устроить оргию! Нет, точно, это спиртное виновато! Сима наша ни при чем! Господи, люди там сидели, Толстого и Достоевского читали, а они на этих же столах!.. Это все моя проклятая бутылка рома! Точно! Стояла она столько лет! И лучше бы и дальше стояла! – округлила глаза Алла Давыдовна.
– Там никто ничего не читал, мы с Алексеем были одни, – буркнула Серафима.
– Да я образно говорю! Как храм – намоленное место, так библиотека – начитанное место! То есть…
– Я понимаю, Алла Давыдовна, что вы хотите сказать! Не место там для этого дела! – согласилась расстроенная Сима.
– Вот именно! Я это и хочу сказать! Совершеннейшая правда! Всему свое место! – согласилась директриса.
– Вы все не о том думаете, – закурил вторую сигарету Герман, дождавшись, когда этот мрачный полицейский отойдет от них.
– А о чем надо думать? – спросила Сима, впервые осмелившись посмотреть ему в глаза.
– Об убийстве! Вы не понимаете, что ли? – удивился Герман. – Вы устроили прощальную вечеринку по своей библиотеке. Вы же не хотели, чтобы ее закрыли?
– Нет, – согласилась директриса.
– Чтобы вас уволили, не хотели? – допытывался Герман.
– Нет, – снова ответила Алла Давыдовна.
– И вот приходит человек, который все это мог сделать с вами. И его находят с распоротым горлом. Понимаете, какой вывод сделает следствие?
– Что это мы? – предположила Алла Давыдовна.
– Ну а кто?! Дело даже не в Серафиме, что у них… неважно! Дело в том, что здесь чужих не было – раз! И он вам реально мешал – два! Понимаете, о чем я?
Алла Давыдовна переглянулась с Серафимой.
– Ты вот думаешь, сынок, что говоришь? – сглотнула она, чуть ли не крестясь.
– А что?
– Да так. Ну, кто тут мог его убить? Я? Сима? Или наши две старейшие сотрудницы? Да вы знаете, сколько им лет?! Просто бабки накинулись и…
– Я видел их, увозили на «Скорой», – затянулся Герман, – возраст впечатляющий, это аргумент.
– И ты думаешь, что это кто-то из нас взял нож и воткнул в горло человеку, желавшему отправить нас на заслуженный отдых? – ахнула Серафима.