Морские люди. В двух частях (СИ)

Доктор, седой майор был на месте. Он без слов подхватил пострадавшего, ничком положил его на кушетку, сделал знак Уразниязову не уходить и бросился к аптечке. Волосы вокруг раны он выстриг, остановил кровь и наложил повязку. Потом сунул матросику ватку с нашатырным спиртом под нос, потер виски. Тот охнул, потянулся к затылку рукой и тихо спросил, где он...

Шухрат на правах спасителя ответил:

-Лазарете. Башка крепкий оказался, живой ты.

Доктор жестом остановил Уразниязова, дал понять и матросику, чтобы тот помолчал. Парнишка попытался сесть, майор помог ему, спросил, не тошнит ли, не кружится ли голова, получив отрицательный ответ, позвал санинструктора:

-Противостолбнячный укольчик молодому человеку.

Конев, а это был он, скорее всего потерял сознание не от удара, доктор осмотрел его и, в общем-то, остался доволен. Он подошел к мойке, обильно намылил руки и спросил у Шухрата:

-Ну-с, теперь с вами. Что произошло?

Шухрат вдруг подумал, что его запросто могут обвинить в драке, которой не было. Он засуетился, начал отчаянно жестикулировать, показывая как этот бестолковый побежал сломя голову, несвязно, перескакивая с одного на другое, рассказывать, как этот разбил ее о дверной обвод. Доктор ничего не понял, повернулся к кушетке:

-Послушаем молодого человека. Давайте, соколик, по порядку: кто, откуда, почему травма?

-Матрос Конев, боцманская команда. Я шел в кубрик, а на корабле уже начали приборку. Этот матрос был в коридоре, он крикнул, чтобы я побыстрее пробежал, не задерживал работу. Я и побежал. Потом забыл, что двери на корабле низкие, наступил на комингс и вот.

Конев снова потянулся к затылку, доктор погрозил пальцем, чтобы не смел, и спросил Уразниязова:

-Товарищ матрос, вы ничего не могли другого придумать, как кричать на молодого матроса? Бестолковым его называете, ишаком обозвали. Разве так можно? Ай-я-яй! Человек еще не привык к кораблю, это надо учитывать. Теперь Коневу по вашей милости придется дня три погостить у меня. На сотрясение мозга не похоже, но осторожность не повредит. Заодно немного отдохнет здесь: что-то мне его внешний вид не нравится.

Он сел за составление бумаг, пожаловался, что придется докладывать по команде, вот еще одна морока на его голову. Уразниязов насторожился:

-Зачем докладывать, товарищ майор? Башка целый, еще умней будет. Другой раз хорошо сообразит, а?

-Назовите себя и все, вы свободны. Санинструктор, позвоните в кубрик боцкоманды, чтобы матроса Конева не искали, скажите, у нас он.

Уразниязов вернулся на свой участок. Уже дали команду на обед, следы крови затерло множеством подошв. Щетки тоже не было. Шайтан! Ничего не оставалось делать, как идти в столовую.

На опоздавшего к бачку покосился Карнаухов. Петька Иванов, по своему обыкновению больно толкнул Шухрата в бок и прошептал:

-Чур, пополам. Делим после обеда, больше никого в пай не брать.

-Кого пополам, Петька?

-То, что дал тебе Рустам. Ты от него?

-Лазарет был.

-Кончай травить, - усомнился Петька, но, видя, что Шухрат молчит, участливо спросил:

-Заболел?

Пришлось рассказать.

Иванов сочувственно вздохнул:

-Ну ты и влип так влип. Свидетелей, что этот самый Конев сам треснулся об дверь, как я понимаю, у тебя нет. Теперь затаскают. А что? Вполне естественно. Годуля ударил молодого за то, чтобы не ползал, где не положено. Налицо неуставняк. Теперь докажи, что ты не верблюд.

Шухрат отложил ложку:

-Э, э, э, я не бил. Конев доктору все правильно сказал. Мне ничего не будет.

Иванов уткнулся в кружку с компотом, выудил разваренную грушу, задумчиво посмотрел на нее и сказал:

-Это уже хорошо. Но не будь дураком, после обеда сразу дуй к молодому и поговори с ним. Предупреди его, объясни, что ты его впервые видел и обижать не хотел. В общем, поговори. Так надо, понимаешь? Сам знаешь, какая борьба с неуставняком идет. Ты кричал на него? Чтобы он пулей пролетел? Кричал. Значит, совершил неуставное взаимоотношение. Конев побежал? Побежал. Потому что испугался годка. Поэтому в обрез двери макушкой и врезался.

Петька аккуратно обгрыз грушу, допил компот и похлопал себя по животу. Он был доволен. Вот и обед оказался вкусным, и товарищу между делом помог.

А у Шухрата совсем пропал аппетит. Вслед за ложкой он отодвинул чашку с наваристым борщом.

Иванов заметил это и добавил:

-Не дрейфь, Шухрат. Пусть Конев говорит, что он ударился случайно, а не от испуга. В крайнем разе возьмем тебя на поруки. Будем доказывать, что ты сделал это не нарочно. Слушай, а может, ты сунешь ему кулак под нюх? Тогда он точно не пикнет, побоится, гад такой.

-Ты чо, Петька? Почему так говоришь? Я никого не обижал. Он сам как ишак, совсем не думал, а я виноватый? Так выходит? Чо, за каждого барана отвечать должен?

Уразниязов попытался улыбнуться, свести весь этот разговор в шутку. Не удалось. Улыбка получилась натянутая.

-Не шуми. Ешь давай. Потом делай все, как я сказал. Да, вот еще что. Старшине надо бы рассказать.