Морской бой

Ломашевский поднял с палубы ножны с десантным ножом, который вместе с другим оружием нашли на пиратском катере. Многофункциональное двадцатисантиметровое лезвие блеснуло в глаза пленникам отраженным солнечным светом.

– Ты! – стукнул плашмя лезвием по лбу белого рулевого Ломашевский. – Отвечай! Цель вашего нападения на наше судно?

Парень затравленно покосился на своего командира и опустил глаза. Ему было страшно молчать и страшно отвечать на вопросы. Видно было, что парень неопытный, что ему есть что терять. Скорее всего, он мало что может сказать в силу своей неосведомленности, хотя его заставить говорить проще. Главарь стиснул зубы и стал смотреть сквозь русских в море. Неужели готов умереть за идею?

– Отвечать! – снова стукнул Ломашевский рулевого по голове лезвием, но теперь уже гораздо сильнее.

Пленник совсем побледнел и начал дрожать. Ломашевский чуть повернул голову к Андрею и тихо приказал:

– Отведи за угол и сделай громко вид, что зарезал!

Андрей понял идею и мысленно похвалил командира. Психологическое оружие самое сильное и надежное. Оно не убивает, но эффект порой от него самый сильный. Правда, калечит оно не хуже любого другого оружия, если человек слабоват психикой. Андрей сделал «нехорошее» лицо, медленно взял из руки Ломашевского протянутый им нож, потом схватил за волосы рулевого и, выгнув его дугой, потащил за мачту, а потом и за ближайший контейнер.

Главарь побледнел и опустил голову. Наверняка понял, что следующим будет он сам. И наверняка не сообразил, почему его подчиненного потащили в сторону. Гораздо эффективнее было бы прикончить молчаливого пленного на глазах его же товарища.

– Te pido… no matéis a… ^[12] – захлебываясь животным страхом, захрипел рулевой и стал вырываться.

Говорить ему было трудно, потому что Андрей отогнул ему голову назад до отказа. Горло парня было беззащитно, а нож в руке русского поблескивал весьма красноречиво. Андрей ударил пирата под колено ногой, и тот со стуком упал на колени. Наверняка ему было очень больно и страшно. Андрей выпучил глаза, оскалил зубы, чтобы еще больше впечатлить жертву. Он приложил холодное лезвие к горлу пирата и сделал движение, как будто начал резать горло. Лезвие лишь чуть дернулось вдоль шеи, как парень издал такой душераздирающий вопль, решив, что его уже режут, что Андрей с удовольствием зажал ему рот. Получилось то, что надо. Леденящий душу вопль, который к концу стал сдавленным. Потом Андрей все же немного полоснул пленника по коже ножом. Рана на плече была неглубокая, но крови выпустила достаточно. Андрей не очень сильно ударил пирата рукояткой ножа в основание черепа, а когда тот упал, потеряв сознание, старательно испачкал в его крови нож.

Ломашевский в это время тряс за рубашку главаря и требовал ответов. Андрей неторопливо и с тем же зверским лицом подошел к командиру и демонстративно протянул ему окровавленный нож. При этом он смотрел в глаза пирату. Пленник начал сдавать. Особенно когда Ломашевский провел окровавленным ножом по его губам.

Информации было мало. Главарь, он же Хорхе Альмендес, был бразильцем. В прошлом рыбак и контрабандист, а теперь член подпольной организации правого толка. Целей этой организации, как и ее полного наименования, он не знал. Видимо, и не пытался узнать, потому что получаемые задания вполне отвечали его интересам и пристрастиям. Грабежи, убийства и тому подобное. Скорее всего, это была не политическая организация, а вполне экстремистская, но Альмендесу до этого дела не было. При его двух судимостях большего дохода он получить не мог ни одним другим легальным промыслом.

Рулевой на его катере – парагваец, который нелегально жил в Бразилии уже два года. Звали его Аугусто Право. Искать способы заработать денег его заставил тот факт, что на его попечении оказалась многочисленная семья. Иных способов прокормить своих близких парень придумать не сумел, а может, просто «вовремя» повстречал таких добрых советчиков, как этот Альмендес.

Приказали напасть на судно Альмендесу его хозяева, которые связаны и с Аргентиной, и с Парагваем. Одного человека он знал – это парагваец и зовут его Альяно.

Бразильские покровители называли его своим другом и соратником. Он лично инструктировал Альмендеса перед атакой на русское судно.

Когда бразилец рассказал все, что знает, вплоть до описания внешности этого Альяно, Ломашевский неожиданно вонзил десантный нож ему между ребер в область сердца. Не вынимая из раны оружия, чтобы не пачкать палубу кровью, он схватил захрипевшего и закатывающего глаза пирата и перевалил его через борт.

– Второго тоже? – постарался придать своему голосу бодрые интонации Андрей.

– Нет, на второго у меня есть особые планы. Вы сами как считаете, сильно он перетрусил, будет сотрудничать?

– В штаны не наложил, но только потому, что просто не успел, – ответил Андрей.

– Судя по тому, что о нем рассказал Альмендес, – более аргументированно вставил Рыськин, – этот Право не идейный и не закоренелый. Думаю, что жить он хочет и стимул не предавать нас у него есть.