Морской фронт

В последнее воскресенье июля 1940 года страна наша, как всегда, отмечала День Военно-Морского Флота. На Балтике этот всенародный праздник прошел особо торжественно. Впервые эстонцы увидели на Таллинском рейде мощный Краснознаменный Балтийский флот. С флагами расцвечивания стояли на якорях линкоры, крейсеры, миноносцы, подводные лодки. Их грозные орудия и торпедные аппараты никому не угрожали. Между командами проводились шлюпочные гребные и парусные гонки, а к торжественному обеду на корабли прибыли наши гости — офицеры и матросы эстонского военного флота, быстро подружившиеся с советскими моряками. На линкоре «Марат» старшим из гостей был уже знакомый мне военный министр Эстонии.

На кораблях гремела музыка, десятки шлюпок стартовали у кормы линкора, белые паруса, как чайки, реяли над синью моря. Легкий норд-вест умерял зной и едва колыхал корабельные флаги.

В августе советские республики Прибалтики воссоединились с СССР. Их национальные воинские части влились в войска нового, Прибалтийского особого военного округа, а их военно-морские флоты вошли в Краснознаменный Балтийский флот. Теперь, казалось, можно быть спокойным за «коридор» по Балтийскому морю через Финский залив на Ленинград и за наши северо-западные рубежи. Дальнейшее зависело от того, как мы успеем укрепить наши берега и острова на Балтике Ведь протяженность нашей границы по Балтийскому морю увеличилась на 1740 километров.

У меня побывали германский и французский военно-морские атташе. Они уезжали, ибо их посольства при правительствах Прибалтийских республик отныне ликвидировались. Обоим я давал скромные прощальные завтраки.

Немец был в чине капитана 2 ранга, сухопар, средних лет, малоразговорчив, сдержан. Одет он был безукоризненно, при орденах и шпаге. На мои «скользкие» вопросы отвечал уклончиво, а то и просто молчал, пережевывая сэндвичи.

— Скажите, господин капитан второго ранга, как бы вы реагировали, если бы над вашим соединением появился военный самолет иностранной державы?

Такой «малодипломатический» вопрос после трех-четырех рюмок хорошего советского коньяка задавать было уже можно.

Фон Сандер процедил что-то, вроде «о-о, да-да», холодно улыбнулся, долго вертел рюмку в двух пальцах и, будто подыскивая слова, ответил:

— Я бы точно выполнил указания на этот случай моего старшего начальника…

Ответ был ясен, и переспрашивать не имело смысла. Видимо, мой собеседник хорошо знал указания начальства.

Визит был коротким, расстались мы холодно.

Французский атташе, капитан 1 ранга, явился ко мне в сюртуке, без орденов, но при шпаге. Полный, пожилой мужчина, он был очень приветлив, и, как все французы, любезен, и, конечно, разговорчив. Сидели мы долго, насколько позволяли нормы «дипломатического времени». Живую беседу за завтраком умело поддерживал майор Н. С. Фрумкин. Атташе прямо начал ее с проблем возможной войны.

— Господин адмирал, не верьте ни одному слову Гитлера. Фашисты — это звери, это бандиты. Я люблю русский народ, хорошо знаю вашу страну, потому так вам и говорю. Гитлер вас обманет и нападет на вас, будьте к этому готовы. Чехословакия погибла, терпит унижение и моя бедная Франция…

В голосе французского офицера чувствовалась искренняя горесть.

Расстались мы по-дружески. Наша беседа была записана майором Н. С. Фрумкиным почти дословно и сообщена тогда же в Москву.

Да, не хотелось верить в возможность войны, но думать об этом мы были обязаны, а главное, готовиться к ней, хотя из Генерального Штаба и шли самые мирные указания.

Осенью 1940 года мы провели большое учение, в нем участвовали все соединения флота, авиации и береговой обороны. Впервые Балтика увидела свой Краснознаменный флот в полном составе. Мы отрабатывали одну из важнейших задач — оборону устья Финского залива от проникновения в него возможного противника. Это учение проводили в своих водах и у своих берегов. Прошло оно благополучно, без всяких эксцессов со стороны наших соседей. Но не успели разъехаться командиры Главного Морского штаба, а корабли разойтись по своим базам, как на очередном докладе наш всеведущий начальник разведки Н. С. Фрумкин информировал нас, что Германия заключила соглашение с Финляндией о праве провоза своих войск через, ее территорию в Киркенес. Значит, Финляндия нарушила свои обязательства, принятые по мирному договору с СССР, заключенному лишь полгода назад. Это был явно не дружеский акт по нашему адресу.

Зачем «нейтральной» Финляндии нужны были фашистские войска?

Очень скоро подтвердилось, что из Штеттина морем действительно пошли германские транспорты с войсками в Хельсинки, Вазуе, Улеаборг, Турку под охраной боевых кораблей и авиации. Стало известно также, что в середине октября из Вадсё в Финляндию прибыло десять тысяч немецких солдат. До глубокой зимы, пока не замерзли гавани, фашисты усиленно перебрасывали войска под проводкой ледоколов из Германии в Финляндию. Об этом беспрерывно поступали донесения с наших кораблей и самолетов.