Морской Ястреб. Одураченный Фортуной. Венецианская маска

Ее отказ сразил его. Услыхав, что она не может одолжить ему даже половины требуемой суммы, он вышел из себя, указал на ее бриллианты и жемчужное ожерелье на ее шее и спросил, неужели эти побрякушки ей дороже, чем его честь.

Это пробудило в ней царственный гнев. Может быть, она должна продать всю свою одежду и остаться голой, чтобы он мог одеться прилично? Подсчитывал ли он, сколько он вытянул из нее за последние шесть месяцев? Более пяти тысяч дукатов. Если он сомневается, что это так, то она может показать ему подписанные им и оплаченные банком Виванти чеки на эту сумму.

Вендрамин подавленно посмотрел на нее:

– Если ты не поможешь мне, Анна, то я просто не знаю, что делать.

Он в отчаянии развалился на парчовой кушетке. Она стояла над ним, побледнев и чувствуя презрение к нему.

– Чего ради ты решил сорвать на нем свое плохое настроение? О чем ты думал, когда намеренно спровоцировал его на ссору?

Он не мог объяснить ей, какая важная причина побудила его к этому. Не в его интересах было выставлять на позор девушку, на которой он намеревался жениться. И тем более неразумно было бы раскрывать эту причину перед любовницей.

– Но мог ли я предположить, мог ли какой-либо другой порядочный человек предположить, что он увернется с помощью этого долга? Только англичанин мог поступить так подло. Клянусь Богом, Анна, я убью его. – Он поднялся, дрожа от переполнявших его чувств. Пристально посмотрев на виконтессу, он схватил ее за руку и грубо притянул к себе. – Ты боишься этой дуэли, потому что он что-то значит для тебя? Поэтому ты не хочешь одолжить мне денег? Пытаешься защитить этого негодяя?

Она вырвала у него руку:

– Ты совсем помешался. Господи, и почему только я терплю все это от тебя?

Он снова кинулся к ней, обнял и прижал к себе:

– Ты терпишь, потому что любишь меня, Анна! Как и я тебя. Дорогая! Помоги мне на этот раз. Если ты откажешься, я погиб, обесчещен! Ты не можешь так поступить с человеком, который боготворит тебя, живет только тобой. Разве ты не получала доказательств моей любви?

– Получала. Если ты считаешь доказательством выпрашивание денег. Из-за тебя у меня почти ничего не осталось.

– Но у тебя есть двоюродный брат, посол.

– Лаллеман? – Она горько рассмеялась. – Если бы ты знал, какие сцены он закатывает мне в последнее время! Обвиняет меня в расточительности. Если бы он знал правду!.. Нет, я не могу больше выпросить у него ни дуката.

Он вернулся к вопросу о ее драгоценностях, упрашивая ее позволить ему продать их. Он уверял ее, что скоро женится, выкупит украшения и вернет ей деньги вместе с теми, которые занимал ранее.

Но его мольбы не разжалобили ее, даже когда он расплакался. Так что в конце концов он пулей вылетел из ее дома, проклиная ее и называя жестокосердной Иезавель, не способной любить.

Казалось, сама судьба противится этому поединку. Не только Вендрамин никак не мог добыть необходимой суммы, но и перед Марк-Антуаном возникло не менее серьезное препятствие.

Это произошло на следующий вечер, в праздник святого Феодора. В Венеции этого святого почитали почти так же, как апостола Марка. Марк-Антуан писал письма в своей комнате в «Гостинице мечей», как вдруг к нему неожиданно нагрянул Доменико.

Происшествие в «Казино дель Леоне», естественно, породило слухи, которые благодаря одному из сослуживцев Доменико дошли и до форта Сант-Андреа. Поэтому он и пришел к Марк-Антуану, объяснил молодой офицер.

– Спасибо за этот дружеский жест, – сказал Марк-Антуан, – но что вы тут можете поделать?

– Вы говорите об этом как о решенном деле. Подобная бравада не в вашем стиле.

Марк-Антуан пожал плечами:

– Когда человек берется выполнять такое поручение, с каким я приехал в Венецию, и когда для защиты его жизни в любой момент может понадобиться оружие, он должен научиться хорошо владеть им, если он не глупец. Вы же не считаете меня глупцом?

– Надеюсь, не вы спровоцировали эту ссору, – сказал Доменико, положив руку другу на плечо. – Мне рассказали о ней в общих чертах, но…

– Даю слово, что ссоры настойчиво искал Вендрамин. Я был очень удивлен, когда он публично оскорбил меня.

– Да, так мне и сообщили. И что вы собираетесь делать?

– Я не думаю, что дуэль состоится. Я поставил условие, что она будет возможна только после того, как Вендрамин вернет мне тысячу дукатов, которую должен. Очень сомневаюсь, что он соберет такую сумму.

– Всем сердцем надеюсь, что вы правы. Видите ли, Марк, – объяснил Доменико, – в глубине души мне хочется, чтобы вы его убили. Но если это случится, отец никогда не простит вас и все отношения с вами будут порваны. Вы уничтожите последний шанс спасти то, ради чего он живет, а шанс этот заключается во влиянии, которым этот никчемный тип пользуется в определенных кругах. Правда, некоторые события… Но что толку говорить о них? Я думаю, у отца не осталось иллюзий относительно Вендрамина. И все равно, ради того, что Вендрамин может сделать для будущего Венеции, отец готов пожертвовать всем.

– Включая Изотту, – мрачно закончил Марк-Антуан, – свою дочь и вашу сестру. Предельный фанатизм!