Морской путь в Индию

Гама и его люди с большим интересом рассматривали четыре довольно больших арабских «доу» (одномачтовые суда), стоявших в гавани. Они имели палубы, а их паруса были из пальмовой рогожи. Португальцев больше всего удивило, что у этих судов не было ни одного гвоздя[271] и доски были скреплены кокосовым волокном

[272]. Офицеры этих судов были опытными мореплавателями и пользовались компасами, квадрантами и картами, по всей вероятности, более точными, чем португальские. Возможно, что именно у мозамбикских арабов Гама научился строить деревянные резервуары под палубой для хранения воды.

В Мозамбике португальцы впервые увидели кокосовые пальмы. Автор «Рутейру» писал: «Пальмы этой страны дают плоды размером с дыню. Их ядро съедобно и по вкусу напоминает обыкновенный орех; в изобилии имеются у них также огурцы и дыни, которые они приносили нам на обмен».

В тот день, когда флотилия вошла в гавань, местный шейх нанес визит судну Коэлью. Корреа пишет об этом:

Он прибыл в двух связанных лодках, над которыми для защиты от солнца была устроена из цыновок крыша, держащаяся на шестах, скрепленных поперечными планками. В лодках находилось десять мавров, а сам шейх сидел на низком круглом табурете, на подушке, покрытой шелковой материей. Он был темнокожий, хорошо сложен и имел приятную наружность. Одет он был в арабскую бархатную плиссированную куртку и в голубой плащ, доходивший до колен, отделанный тесьмой и шитый золотом. Его шаровары были из белой материи и доходили до лодыжек. Остальная часть тела была обнажена. Талия поверх плаща была перехвачена шелковым кушакам, в который был продет отделанный серебром кинжал. В руке у него был меч, отделанный серебром. На голове он носил темную, плотно прилегавшую шапочку из мекканского бархата и разноцветный шелковый тюрбан, расшитый тесьмой и золотой бахромой.

Хотя Корреа не присутствовал при этом событии, описание костюма тех мест и того периода правильно.

И этому пышно разряженному вождю Коэлью преподнес в дар красный колпак! Важный шейх, полагая, что чужестранцы — мусульмане, как и он сам, с достоинством преподнес Коэлью свои черные четки, дабы тот мог пользоваться ими, когда произносил свои молитвы, и попросил, чтобы его доставили на берег в корабельной шлюпке. Он пригласил сопровождавших его португальцев зайти в его дом, где он угостил их прохладительными напитками, а когда они стали отъезжать, он передал им для Николау Коэлью кувшин с финиковым вареньем, приготовленным с гвоздикой и тмином. После этого шейх несколько раз навещал командующего и обедал с ним. Гама совершил ту же ошибку, что и Коэлью, предлагая шейху разный хлам, вроде шляп, платьев и коралловых нитей. Возможно, у Гамы не было ничего более ценного, что можно было бы предложить, ибо, как уже упоминалось выше, вещи в кладовых кораблей были достаточно хороши для невежественных дикарей, но не годились для обмена подарками с цивилизованными сановниками. Как бы то ни было, шейх «был так горд, что отнесся с презрением ко всему, что мы ему предлагали, и просил алую ткань. Мы не везли с собой такой ткани, но все, что у нас нашлось, мы отдали ему».

Тем временем офицеры собирали всевозможные сведения об Индии и стране священника Иоанна. Собранные сведения оказались в основном неточными или ложными. Им сказали, что земля священника Иоанна находится поблизости, «что он владеет множеством городов на берегу моря и что их жители — богатые купцы, имеющие большие суда». Португальцам также довелось увидеть двух туземных христиан, взятых в плен в Индии, которых привезли на «Сан-Габриэл» для показа. Как только пленники обнаружили на носу судна раскрашенную статую святого Габриэла, они опустились перед ней на колени. Когда мусульмане увидели, что Гама с удовольствием беседовал с презренными пленниками, они поняли, что португальцы — такие же христиане, и поспешили к берегу. Пленников они потащили с собой; ни Гаме, ни его людям не было разрешено вступить с ними в контакт.