Морской Волк #07-09 - Врата Победы

Молодые, наверное, уже без патронов, имитируют атаки? Это «старички», как я, привыкли уже короткие прицельно отсекать. По шестерым стрелял и вроде попал, но лишь за трех уверен, что готовы, один так в море воткнулся, у меня на виду. А над базой такое творится, даже смотреть страшно – и наша в том заслуга, что «фоки» по батареям могли лишь пушками работать, да и свалили мы их еще до того четверть, а то и треть! Ну вот, уже фрицы назад тянутся – и нам как раз команда, шестому полку выходить из боя. У нас у многих уже боекомплект ноль и горючее на пределе – хотя и не так далеко от аэродрома дрались, но расход бензина на крейсерском режиме и в бою отличается в разы! И курс отхода как раз на пересечение с возвращающимися «фоками» – не везти же патроны домой, у кого еще остались? Тем более что и немцы после атаки – краше в гроб кладут: и числом еще убавились, и еще живым от зениток хорошо прилетело. Еще один на мой счет – даже неинтересно, видно было, что подбит и еле управляется. Базу лучше стороной обойти – влепят по ошибке, с того света претензию предъявлять?

А нам навстречу еще наши – то ли 25-й полк четвертой дивизии, то ли уже армейцы. Свежие, с полными баками и боекомплектом – и против побитых немцев, выходящих из боя. Ну сейчас будет им армагеддон!

На базе вижу пожары. Большей частью в городе, но и в гавани у причала что-то хорошо и сильно горит, черный густой дым так и валит. Рассмотреть не удается, все же далеко, и белый дым туманом стелется – ну это нам знакомо, дымзавеса, что-то туда добавляют, чтобы вверх не поднималось, и цвет характерный, как молоко.

Уже после было сосчитано, что немцы достоверно потеряли пятьдесят шесть самолетов, учтено по обломкам на земле и показаниям экипажей, кого выловили в море. Сведения неполные – вот, например, по 1-й и 4-й штурмовым эскадрам (это «фоки» – штурмовики), учли лишь одиннадцать сбитых над портом! А бой над морем, где, как я сказал, только наш полк завалил их полтора десятка? Также и «мессеры» из 50-й и 51-й истребительных эскадр, они вообще до берега не дошли, так их в список включили всего семь штук – это кто выпрыгнуть успел, и подобрали. А только «мои» трое, которые булькнули у меня на глазах и парашютов я не видел? К тому же под нами первыми итальянцы оказались, что-то там их торпедные катера делали – так они наших на борт поднимали, «мир, дружба, сигареты», а немцев или из пулемета, или с ходу по резиновой лодке и под винты, «у них Тиле так поступал, значит, и с ними можно». И сколько фрицев они так в море упокоили, один Нептун знает – наш 25-й полк после продолжил преследование над морем, немцев гнали и били почти до самого их берега у Монако, и в воду они падали, и с дымом уходили, наверняка дотянули не все. Так что хотя нашикатера водоплавающих старательно собирали и опрашивали, какая часть, кто командир экипажа, бортовой номер машины, и все в список вносили, чтобы достоверно немецкие потери определить – друг рассказывал, который в разведотделе служит, – вышло это число заниженным вдвое, если не втрое. Нашему полку засчитали официально восемнадцать, из них мне два – а меж собой потолковав, прикинули, что завалили мы никак не меньше полусотни, у меня четверо точно и трое с сомнением. Так семерых в одном бою – это и в штабе не поверят, скажут, «нам своих хартманов не надо». Это немецкий ас, пленный, по нашему радио выступал, после в газетах был перевод, мы читали, так животы надорвали со смеха, как ему по пятнадцать наших сбитых истребителей писали за один бой – он боекомплект из воздуха брал? Еще было написано, что, оказывается, у немцев за сотню асов есть с трехзначными счетами – вот только не видели мы в воздухе таких мастеров воздушного боя, чтобы нас на голову превосходили. Такая выходит статистика – немецкие счета на десять делить надо, ну а наши на два или три умножать.

В том бою наша вторая эскадрилья потеряла сбитыми троих. Двоих благополучно подобрали, а лейтенант Кузякин так и пропал. В первой эскадрилье четверо, и двое погибших, в третьей четверо – и один. По потерям четвертой дивизии не знаю, но думаю, не выше наших, а пожалуй, и меньше – 25-й полк вмешался, когда все было уже кончено, фрицев лишь добивали. Итого выходит, что потеряли мы около сорока истребителей и пятнадцать человек. И могил не осталось у тех, кто не вернулся – кроме глубокой воды Генуэзского залива. Вечером выпили мы за них по сто грамм, помянули. А самолеты скоро обещали новые прислать.

Зато для немцев это была катастрофа! Потому что в последующие дни, когда наши десант высадили на французский берег и немцы отчаянно пытались сбросить его в море, вот не припомню я в воздухе встреч с крупными группами немецкой авиации, вообще! Появлялись парой, редко четверкой, спеша ударить и тут же удрать. У нас даже азарт был, ну хоть бы встретить, поймать – так убегают, гады, не принимают бой, даже парой на пару! А «лаптежников» я после совсем не видел, до самого конца войны.