Морской волк. 1-я Трилогия (СИ)

— Есть ответ! Пеленг… дистанция.… Наши возвращаются. На «Сирене» тоже есть ГАС, могут использоваться и как средство связи. Короткий импульс, направленный в секторе, фрицы не заметят — нет еще тут аналогов «мини-СОСУС», стационарных датчиков у входа в базу. Принимаем. Переднюю крышку аппарата открыть, «Сирена» втягивается внутрь, крышку закрыть, аппарат осушить, заднюю открыть, «Сирену» в отсек, раскрепить на стеллаже. Вернулись! И на вопрос Большакова по «Лиственнице», как? — ответ: все штатно! Сколько? — все три! Только замерзли, согреться бы… Поставили все три — одним экипажем? Если все пройдет, дам представление на Героев. Заслужили. Все штатно. Значит, не было никакого Голливуда, с погонями и стрельбой — а просто, тихо и незаметно прошли по программе, заложенной в бортовой навигатор, до места стоянки выбранной цели. Затем, работа — поставить «Сирену» на автоматическое удержание глубины, переключиться с бортового кислорода на аппараты, откинуть фонарь и выйти в воду. В темноте, вскрыть носовой контейнер, извлечь мины, прикрепить на магнитах к днищу судна (нет обрастания корпуса, в полярных морях). Активировать взрыватель (на время, и на попытку отделения мины от днища). Вернуться к «Сирене», привести все в походное положение, проверить воздух и заряд, и принять решение, к следующей цели или домой. Хорошо, есть навигатор — что будет, когда электроника сдохнет, и придется вот так идти по вражескому рейду, пользуясь лишь компасом, и счислением пути? Но пока преимущество наше — а вот у этих конкретных фрицев не будет уже никакого «потом». Всего лишь, несколько часов в ледяной воде, в едва обогреваемой кабине, где невозможно повернуться, с минимальным запасом воздуха. Без всякой стрельбы, но… Война — это не красивые киношные бои, это, прежде всего огромный и тяжелый труд, как копание траншей, «от меня и до ужина», и ползание на брюхе по грязи — и много того, за что на гражданке нормальный человек не взялся бы ни за какую плату. Тут же — не за плату, а за жизнь. Если не повезет, то свою — а если все будет, как положено и задумано, то жизнь врага. Большаков не вытерпел, лично идет в торпедный. Ну а я — команду, домой. Отойдя к норду, обмениваемся позывными с эсминцами. Докладываем о результате. В принципе, можно уже на базу, но… Приказ был — «по возможности убедиться в успехе», а вдруг мины не сработают, или наши по ошибке прилепили что-то не на цель, а на какую-то баржу? Фраза «по возможности» странно выглядящая в военном приказе, означает что решение принимать мне, по обстановке и на месте. Обстановка дозволяет — и решаем подождать. Эсминцы можно отпустить — не совсем, а чтобы оттянулись к Рыбачьему, все ближе к нашим аэродромам, да и зенитки с берега достанут, их прикрыть. С другой стороны, при их скорости, не расстояние, если понадобятся, подойдут очень быстро. Отошли на глубины, у входа в Варангер-фьорд, как раз посреди между полуостровами Варангер и Рыбачий. Двести с гаком — уже можно развернуться. Ныряем на полсотни, слушаем. Нас тут не засечь — и мы пока никого не замечаем. Полдень. Множественный шум винтов с веста и зюйд-веста. Опознание по сигнатурам — все те же восьмисоттонники. Судя по маневрам, ведут противолодочный поиск. Идут группой к норду, прочесывая район. По курсу, должны пройти мимо нас примерно в двух милях. У нас нет приказа ввязываться в бой. Но уж очень хорошо идут, как на полигоне! А зачем, собственно, бой? Если есть возможность, нанести врагу ущерб, и уйти. Ведь клюнут!

— Боевая тревога! Торпедная атака. ТриЭс, зарядить ЭТ-80, бесследные.