Морской Волк #10-12 - Союз нерушимый

Хотя что-то и здесь мы изменить сумели! Самое простое было перенести границы, вернуть в РСФСР области с русским населением (Донбасс и север Казахстана), в двадцать втором подаренные нацреспубликам «для укрепления пролетарского элемента», равно и в историческом и культурном отношении тяготеющие к России, как Нарва и Двинский край. И если Никитка в пятьдесят четвертом обосновывал необходимость передачи Крыма тем, что все коммуникации туда, и железная дорога, и электричество, и вода, идут через перешеек, с Украины – так что Крым в большей степени замкнут на хозяйство УССР, чем РСФСР, так отчего бы теперь не передать в Российскую Федерация и Одессу, Николаев, Херсон, совершенно не украинские по духу города? Ну зачем Украинской АССР, а тем более Галиции, свой выход к морю? И Абхазия с Южной Осетией здесь – автономии уже не грузинские, а российские. Восточная Украина, Белоруссия, Казахстан, Киргизия – переведены из ССР в автономии, а ведь там, в мире «Рассвета», ни одна АССР не отделилась, ну кроме Чечни, на время, но то особый разговор! И другая совсем линия в отношении нацразвития – в главу поставлены прежде всего общесоюзные интересы! Не должно быть никаких нацкомпартий, национальных Академий наук (тоже источник диссиденства), университетов с преподаванием на национальных языках (хотя тут прямым запретом больше навредишь – действовать будем тоньше) – элита и интеллигенция из нацреспублик должна искренне считать себя частью общесоюзной, и никак иначе! Тут дело не быстрое и не легкое, придется ломать через колено национальный уклад. Вот Мухитдинов, первый Узбекистана в пятидесятые, был ведь солдатом в Сталинграде, значит, не наследственный бай? Которого однако даже Хрущев с трибуны Двадцать второго съезда прилюдно обвинил в «байстве, чванстве, насаждении чуждых порядков». Положим, Никитке большой веры нет, там всякое могло быть – но весьма вероятно и то, что Мухитдинов всего лишь поступал, как положено вести себя Большому Человеку в узбекском понимании! А интересно, как его преемник себя повел – точно так же, ну может быть с некоторой оглядкой, на первых порах? Что ж, как сказал Смоленцев, один из «гостей из будущего» – здесь в СССР не должно быть ничего, кроме СССР! Мы полностью с этим согласны – задача, конечно, не простая, но понятная. Чтобы любой желающий во власть усвоил – если он хочет подняться выше уровня родного аула или кишлака, то должен принять наши правила и жить исключительно по ним – иначе же мы никого не неволим, паси баранов дальше!

Хуже было с Прибалтикой. Эстонский и латышский пролетариат, пригласивший нас в сороковом, почти весь полег на фронте, что подлинно невосполнимая потеря. Там на объекты промышленности пришлось посылать русских – но при значительном проценте населения, они уже не смешивались с местными, жили наособицу – и после девяносто первого все оказались «оккупантами», унтерменшами, лицами без гражданства! Значит, обратить самое пристальное внимание на коммунистическое воспитание местного населения, прежде всего молодежи, поощрять переучивание крестьянства в рабочих, чтобы со своих хуторов на заводы шли! И никаких там вернувшихся «лесных братьев», после всего десяти лет курорта на Колыме, теперь вражинам, на ком явная вина, но не вышак, сидеть четвертной, пока новое поколение не вырастет… и лучше бы в родные края их вернулось поменьше! Но это тоже – решаемый вопрос!

Так что есть надежда – в любом случае здесь СССР останется монолитным, окраины не отпадут. Но что делать с номенклатурой? Даже Никитка живой пока – сначала взглянуть хотелось, кто с ним сговариваться начнет – а сейчас, когда ясно, что никакой он не главарь мятежа, а просто воспользовался моментом, как и мог бы и другой на его месте, судьба его даже особого интереса не вызывает! Хотя привлечь его есть за что – вот уж беда, дурак с инициативой, в Ашхабад назначенный, начал канал копать, из Амударьи а Каспийское море, кучу народа с лопатами согнал, едва не вызвав нового басмаческого восстания. Тогда одернули его – так теперь додумался столицу Туркмении перестраивать, кто ему идею подсказал, сборные щитовые дома на облегченном каркасе, двух, даже трехэтажные, на восемь или двенадцать квартир? Народ из бараков едет охотно – вот только в сорок восьмом, при землетрясении, станут эти «хрущевки» (юмор, что и тут их так прозвали) братскими могилами, ведь сложатся при толчке, как карточные домики! Можно подвести под статью «вредительство» и нецелевой расход государственных средств?

Назначить себе преемника? Даже если не ошибусь (как с Ежовым), и если он будет честно ждать свой срок, а не начнет тотчас же плести интриги против меня, и если не допустит ошибок (как Лаврентий, уже после меня, хотел растащить Союз по национальным квартирам), и если его не сожрут немедленно, как того же Лаврентия – все повторится, когда и ему придет срок уйти, ведь все мы смертны! И все пойдет по тому же пути.