Московит-2

– Совершенно верно! – поддержал Груховский, хоть с явной неохотой. – Конечно, трудно представить, что покоевка оболгала московитскую княжну, тут я согласен с паном Беджиховским. Если бы по злобе, за обиду – это можно понять. Однако же они прежде не встречались, а московитка еще была в беспамятстве! Так что обидеть покоевку она ничем не могла. Эта Зося скорее всего действительно что-то увидела на ее теле. Но что именно – вот в чем вопрос! И ясновельможный пан советник совершенно прав: сначала надо получить доказательства, а потом уж предъявлять обвинения.

– А-а-ааа, пышное панство! – заскрежетал зубами Беджиховский, вне себя от нетерпеливой злости. Подумать только: презренный выскочка-московит, по наущению которого он, потомственный шляхтич с длиннейшей родословной, был назначен помощником к какому-то схизматскому правнуку, уже почти в руках, а эти… «Подождать, убедиться…» Дождетесь, что пан Анджей на шею князю сядет и ножки свесит! Вот тогда его оттуда не стащите! Доказательства вам нужны?! Будут! Погодите немного!..

Распахнув дверь возка, он буквально выпрыгнул наружу, прежде чем его успели остановить.

Вид костра, разведенного совсем недалеко от входа в огромную палатку Иеремии, больше напоминавшую шатер, оптимизма мне не прибавил. Хотя он уже явно угасал. Настроение же не скакнуло с отметки «Полный…» на еще более паскудную по одной-единственной причине: было некуда. Даже теоретически я никогда не рассматривал такую возможность.

«Э-э-э… Андрюха, тебе это ничего не напоминает?» – с непривычной робостью промямлил внутренний голос.

Напоминало, еще как! В памяти тут же всплыли многочисленные страницы трилогии Старицкого, на коих красочно описывались переносные жаровни, служившие неплохим дополнением к переносным же дыбам. А также раскаленные на этих самых жаровнях железные полосы, клещи и прочий походно-полевой реквизит, используемый для средневековых форсированных допросов.

Если скажу, что не испугался, это будет глупым и неуклюжим враньем. И к тому же бессмысленным. Я до сих пор жив только потому, что давно и крепко усвоил истину: бояться не стыдно. Даже герой и тот боится смерти, а еще больше – смерти медленной и мучительной. Так что ничего постыдного в самом факте испуга нет. Напротив, он мобилизует все силы, впрыскивая в кровь адреналин.

Нельзя лишь дать страху овладеть собой, отшибить разум и лишить самообладания. Потому что тогда – точно конец.

На ничтожную долю секунды мелькнула дикая, шальная мысль: «выключить» вестового, прыгнуть в седло княжеского коня (возражения конюха не волнуют, в крайнем случае потрачу на него еще пару секунд), помчаться в ту сторону, где собрались для водных процедур бабы… пардон, ясновельможные пани и панны со своими служанками, по пути – прихватить запасную лошадь для Анжелы… Слава богу, тут же прогнал ее. Шансов – ноль целых ноль десятых. Или застрелят, или догонят. Не такие уж мы классные наездники, чтобы состязаться с уланами.

В конце концов, не безумец же князь! Я ему очень нужен! Конечно, ревность – страшная штука, но даже если какая-то сволочь успела натрепать про страстные Гризельдины взгляды, подозрения – еще не уверенность…

Стоявшие у входа стражники вытянулись в струнку. А их старший, с нашивками вахмистра, почтительно склонился, отодвигая полог:

– Его княжья мосць ждет ясновельможного пана первого советника… Уже все готово!

В голосе вахмистра слышались зловещие нотки. Или мне только показалось?

Сделав несколько коротких, быстрых вдохов-выдохов, чтобы унять заколотившееся сердце, я вошел внутрь, постаравшись принять почтительно-серьезный вид. Глянет со стороны любой поляк – ни дать ни взять верноподданный спешит засвидетельствовать свое почтение сюзерену.

Ручаюсь, никто из них не понял бы, что видит боевую пружину, сжатую до предела. Готовую в любой момент сбросить стопор, распрямиться и хлестнуть так, что мало не покажется никому…

Глава 8

«Что может быть хуже голых мужчин?!» – в сердцах воскликнула однажды прелестная китаяночка Мулан, отправившаяся на войну под именем сводного брата Пинга и быстро понявшая все неудобства своего положения… Особенно при водных процедурах.

Анжела обожала этот диснеевский мультик, а эпизод на берегу водоема приводил ее в восторг, смешанный с экстазом. И, естественно, ей в голову не могло прийти, что наступит день, когда она уверенно ответит на этот вопрос: «Куча голых баб!»