Московит

- Никаких «но»! Водные процедуры будут позже. Когда отъедем подальше – раз, и найдем источник этой самой воды - два. А поскольку неизвестно, как скоро найдем, питьевую воду будем пока расходовать только по прямому назначению – три. И без возражений! Это мой приказ. Сейчас не до гигиены, понимаешь? Где был разъезд из трех человек, может быть и сотня. Одевайся!

- А… куда мы поедем? – испуганно спросила Анжела, заводя руки за спину, чтобы застегнуть кружевной лифчик.

- Сам пока не знаю. По дороге подумаем… Кстати, ты умеешь ездить верхом?

Вопрос я задал чисто для порядка, на всякий случай. Она и лошадь-то, скорее всего, увидела сегодня впервые в жизни… Ничего, как-нибудь посажу, буду одной рукой править, другой – ее удерживать.

- Умею! – кивнула Анжела.

Я изумленно присвистнул:

- Ну и ну! Это как же получилось?

- Так я же живу в двух шагах от комплекса в Битце… То есть, жила… - блондинка, нагнувшись за платьем, скривилась, как от зубной боли. – Мамочка моя дорогая, за что?! Вроде особо не грешила, никого не обижала…

- Тоже хотел бы знать, за что! – вздохнул я, натягивая джинсы. – Кстати, про платьишко забудь. Тебе его носить нельзя. Белая одежда на открытой местности видна чуть не до горизонта, выдаст нас с головой.

- Мне что, в одном лифчике остаться?! – вспыхнула Анжела.

- В одних босоножках! – усмехнувшись, поправил я. - Лифчик придется снять: он тоже белый, демаскирует! Зато представь, как классно загоришь на таком солнышке, тело будет, прямо мулатка-шоколадка… - Видя, как на ее глаза наползают слезы, я торопливо заговорил: - Шучу, шучу, извини! Вон, целых три комплекта одежды, хоть и бэ-у, зато даром. Рубахи, шаровары, сапоги… Выбирай.

Блондинка негодующе фыркнула:

- Ну и шуточки у тебя! «Мулатка-шоколадка»! Ох, мужики… - Внезапно осеклась, побледнела. – К-как?! С покойников?!..

- А ты как думала? Ну, ну, тихо! И без сцен, пожалуйста. Сейчас не до брезгливости. Главное, самим покойниками не стать…

Глава 4

Пан ротмистр с труднопроизносимой фамилией Подопригора - Пшекшивильский был охвачен тем особым видом рвения, которое может обуять либо безнадежного дурака, либо усердного и непомерно честолюбивого служаку. Справедливости ради надо отдать предпочтение второму варианту: хоть звезд с неба молодой шляхтич явно не хватал, но и в особой глупости не был замечен. А вот службе отдавался со всей пока еще нерастраченной страстью, и о блестящей карьере мечтал 24 часа в сутки. Поскольку не только днем, но и во сне представлял себя полковником Пшекшивильским – Подопригорским, прославленным героем, гордостью Речи Посполитой и предметом амурных грез красавиц панночек, прежде всего – Агнешки Краливской. Именно так: Пшекшивильским - Подопригорским, без унизительной мужицкой приставки «Подопригора», - о, Езус, если бы покойный дед не проигрался смолоду в пух и прах, не только лишившись имения, но и чуть не оставшись с голым задом, разве взял бы он в жены русскую девку, дочь реестрового казака! Да ни за что на свете. Даже не взглянул бы на нее, несмотря на то, что и собой была чудо как хороша, и отец – сотник, первый богач в округе… Точнее, конечно, взглянул бы, и любовью бы одарил, как в конце концов и случилось, но только ради утехи, ведь человек слаб и подвержен соблазнам… А под венец – упаси Матка Бозка! Честь благородного шляхтича не позволила бы.

Ну, а когда у благородного шляхтича в голодном брюхе целый оркестр наяривает, в долг никто больше и медяка не даст, а последние сапоги вот-вот развалятся… Тут уж не до чести. Тут согласишься на что угодно, и не столько из страха перед гневом вспыльчивого и влиятельного родителя соблазненной тобою девицы, а лишь бы по миру с протянутой рукой не пойти. Даже на то, чтобы вместе с богатым приданым получить к славной фамилии Пшекшивильских приставку, от которой за сто шагов мужицким духом разит! Будущий тесть был не только богатым, но и на редкость упрямым, к тому же, крутого нрава, и потому на робко предложенный компромиссный вариант «Пшекшивильский - Подопригорский» ответил решительной и категоричной тирадой, насупив густые брови:

- Нет уж, зятек дорогой! Вот превзойдешь меня, дослужишься до полковника – тогда именуйся Пшекшивильским – Подопригорским, на здоровье! Ты не сможешь – пусть старший сын фамилию меняет. Или внук, или правнук… Кто первым полковничий пернач над головою поднимет, тому и менять. А до той поры – зваться вам Подопригора - Пшекшивильскими, и в том за себя и за потомков своих клятву дашь на святом кресте! Ясно, греховодник?!

Яснее было некуда.