Московская великая битва – оборона. Часть 2

– Это же фриц! – объяснил Сапельников. – Натуральный диверсант. Его взял красноармеец Пресняков. Подумал сперва, что это раненый. Одежда, как видите, наша. Лежит за бугром, пялит глаза на мост. Потом ползком-ползком к мостовым устоям. И притаился. Ну, Пресняков тихонько подобрался сзади, спрашивает: «Ты чего под мостом шаришь? Нить жизни потерял?».

– По-русски говорит?

– Кое-как. Но понять можно.

– Допросили?

– Обязательно. Имел задание порезать провода, обезвредить взрывчатку… Отправляем его в тыл.

На той стороне реки, у кирпичного завода, усилилась ружейно-пулеметная стрельба. Из-за домиков карьером вылетела на шоссе наша конноартиллерийская упряжка. Перед мостом ездовые осадили коней, артиллеристы развернули пушку, открыли огонь, прикрывая отход батальона.

Скоро мы увидели стрелков, они шли по снежному полю реденькой цепочкой. Когда приблизились к мосту, в командире с выбившимся из-под шапки русым чубом я узнал старшего лейтенанта Марченко. Он возглавил 2-й батальон 40-го полка после того, как убыл в госпиталь тяжело раненный капитан Уральский.

Советская артиллерия на конной тяге

Стрелки и артиллеристы перешли реку по мосту и тут же заняли оборону.

– Все собрались? – спросил я комбата.

– Все. Раненых мы отправили в тыл загодя.

– Маловато у вас людей.

– Девяносто семь человек, товарищ полковник.

Быстро смеркалось. Из-за домиков кирпичного завода выполз немецкий танк, сверкнул огонек выстрела, снаряд разорвался под монастырской стеной. Потом появилось еще несколько танков, за ними, прикрываясь броней, шли фашистские пехотинцы. Приближались они к мосту медленно, осторожно.

Сержант Сапельников положил руки на взрывную машинку.

– Разрешите, товарищ полковник?

– Погоди. Впусти танки на мост.

Бронников вдруг потянул меня за рукав шинели:

– Смотри, ракета!

Зеленая ракета, а следом и две красные взлетели откуда-то с монастырского подворья, из-за смутно сереющих куполов и башен. И тотчас наверху, на стене, заплясали пулеметные огоньки. Очередь, взвихривая снег, прошлась перед нашим окопом, мы инстинктивно пригнули головы. Кричу Марченко:

– Фашисты в монастыре! Очистить немедленно!

Десятка полтора-два бойцов бросились к монастырским воротам. Поднялась стрельба, рвались ручные гранаты.

Очевидно, танкисты ждали этих ракет: машины, прибавив ход, рванулись вперед. Когда первая из них въехала на мост, сержант Сапельников резко крутанул рукоятку электромашинки. Грохнул взрыв – мост обрушился в реку вместе с танком.

Между тем на монастырском подворье разгорелся настоящий бой. Бойцы Марченко с одной стороны, связисты и разведчики Коновалова с другой окружали вражеских автоматчиков. Те были вынуждены укрыться в так называемом патриаршем дворце, где их вскоре и уничтожили. Так закончился наш первый день в Истре» (к. 40).

В этот же день. Создается тревожное положение в районе Солнечногорска. Маршал Г. К. Жуков вспоминал: «В район Солнечногорска в распоряжение командующего 16-й армией Военный совет фронта перебрасывал все, что мог с других участков фронта, в том числе группы солдат с противотанковыми ружьями, отдельные группы танков, артиллерийские батареи и зенитные дивизионы, взятые у командующего Московской зоны ПВО генерала М. С. Громадина, и т. д. Необходимо было во что бы то ни стало задержать противника на этом опасном участке до прибытия сюда 7-й стрелковой дивизии из района Серпухова, двух танковых бригад и двух противотанковых артполков из резерва Ставки.

Фронт нашей обороны выгибался дугой, образовывались очень слабые места, казалось, вот-вот случится непоправимое» (к. 13).

Немецкие танки проезжают мимо подбитого в районе реки Истры советского танка. 25 ноября 1941 г.

В это время. 25 ноября 1941 г. на полигоне в г. Арис (Восточная Пруссия) немецкое Управление вооружений показывает фюреру новейшие образцы оружия.

К исходу дня 25 ноября. Враг достигает рубежа в 6 км к югу от Каширы. В это время он получает сильный контрудар кавалерийского корпуса генерала П. А. Белова, что заставляет противника перейти к обороне. Не увенчается успехом и попытка Гудериана овладеть Тулой с востока и северо-востока (к. 36).

В этот день. Обер-квартирмейстер 1-й танковой армии майор докладывает о положении со снабжением в армии: войска крайне измотаны, снабжение продовольствием обеспечивается за счет местных ресурсов. Пока железная дорога не была достроена, подвоз был крайне ограничен. Недостаток боеприпасов и горючего ощущается и сейчас… (ЦАМО, Отчет о боевых действиях 1-й немецкой танковой армии).