Московский бунт

Пульс учащается. Я падаю в кресло. Встаю. Снова сажусь. Сгибаюсь пополам, схватившись за грудь.

Неисчезающее ощущение, что я безнадежно опоздал. Удушающие навязчивые идеи и сковывающие по рукам и ногам неврозы.

Что со мной? Мои ли это мысли? Разве я один такой?

Будущее стоит впереди, непоколебимое, как камень. Неизменимое, прочное. Фаталисты были правы.

Мне остается только одно: соображать, думать, вспоминать.

Странно, что такая фиксированная вещь, как прошлое, способно удивить – как будто меня там никогда не было.

Неизвестность мучает. Вместо ответов – одно воображение. Реальность вытесняется фантазиями. И чем больше размышляю, тем изощреннее и навязчивее становятся фантазии.

Говорят, что первый шок мешает адекватно воспринимать реальность. Я понимаю все совершенно четко. Возврата к прошлому нет и ничего нельзя исправить или изменить.

Самая большая проблема – это посмотреть на мир другими глазами.

Я провожу подробный анализ, раскладываю все события по ячейкам, ищу логические связи. Но жизнь – это клоун с печальным лицом. В ней нет ни последовательности, ни разумности, ни даже иронии.

Никаких больше секретов. Давай посмотрим правде в лицо. Сегодня вечером я в безопасности. Завтра пойдет совсем другая история.

Меня душит беспричинный смех: я вдруг вижу ситуацию со стороны, представляю, как буду рассказывать эту историю, и с каждой минутой веселюсь все больше и больше. Может быть, я смогу тянуть свою жизнь и дальше.