Московский дневник

Назначен визит к Когану. Но утром позвонила Нимен⁸⁸

и сообщила, что в половине второго я должен явиться в институт, будет экскурсия в Кремль. До обеда я оставался дома. В институте собралось пять или шесть человек, кроме меня все, похоже, англичане. Под предводительством малосимпатичного господина мы отправились пешком в Кремль. Шли быстро, мне было трудно поспевать; в конце концов компании пришлось ждать меня у входа в Кремль. Первое, что поражает за его стенами, это преувеличенная забота о внешнем состоянии правительственных зданий. Я могу сравнить это лишь с впечатлением, производимым всеми постройками образцового города Монако, привилегированного поселения в непосредственной близости от власть имущих. Даже светлая бело-кремовая окраска фасадов сходна. Но в то время как там, в резкой игре света и тени, господствуют контрасты, здесь властвует размеренное сияние снежного поля, на котором краски воспринимаются спокойнее. Когда позднее постепенно начало темнеть, возникло впечатление, что это поле все больше расширяется. Рядом со сверкающими окнами правительственных зданий в потемневшее небо поднимаются башни и купола: побежденные памятники стоят на посту у врат победителей. Снопы света чрезмерно ярких автомобильных фар и здесь рассекают темноту. От их света шарахаются лошади кавалеристов, занимающихся в Кремле выездкой. Пешеходы с трудом пробираются между автомобилями и строптивыми жеребцами. Длинные вереницы саней, на которых вывозят снег, отдельные наездники. Тихие стаи воронов опустились на снег. Перед кремлевскими воротами в круге слепящего света стоит караул в кричащих охристо-желтых тулупах. Над ними моргает красный фонарь, регулирующий въезд в Кремль. Все краски Москвы сходятся здесь, в центре российской власти, словно собранные призмой.

Леонид Шокин. Без названия (Пионеры). Конец 1920-х гг.