Московский характер

Северова — Да, речь идёт о заводе, на котором вы являетесь директором.

Потапов — Нина Ивановна, если без меня здесь всё так хорошо подсчитали, может, моё присутствие при обсуждении вопроса излишне?

Полозова — Почему же излишне, Алексей Кирьяныч? Придёт и твоё время выступать! (Северовой.) Продолжайте!

Северова — От имени партийной организации, дирекции и стахановцев комбината мы просим райком поддержать нас и поставить вопрос перед министерством о немедленном выпуске станков, я говорю о массовом производстве… С этой точки зрения, Потапов, нам кажется, сумеет справиться с заказом, если он захочет, конечно…

Потапов — Благодарю за доверие.

Северова — Или если его обяжут. Дело райкома — решить.

Полозова — Попробуем. (Обратила внимание на курящего Зайцева.) Товарищ Зайцев!

Зайцев(вскочил) — Я!

Полозова — Вы читать умеете?

Зайцев (с готовностью) — Умею, Нина Ивановна. Пожалуйста.

Полозова(указывая на табличку «Не курить») — Видите?

Зайцев(тушит папиросу, обжигая пальцы) — Вижу. Это у меня чисто нервное, Нина Ивановна.

Полозова

— А вы спокойней.

Зайцев — Есть спокойней! (Сел. Дует на обожжённые пальцы.)

Полозова — Товарищ Потапов, ваше слово.

Потапов — Собственно, основные моменты я изложил в докладной записке. Вы читали, Нина Ива-новна, членам бюро, также известно и в министерстве. Я хотел только обратить внимание на то, что наш завод не в числе последних не только в районе, но и во всесоюзном масштабе. Мы держим переходящее знамя и не собираемся его отдавать.

Член бюро — А станок?

Потапов — Это другой вопрос.

Член бюро — Но ведь мы как раз этот другой вопрос и обсуждаем! И не случайно на бюро райкома.

Потапов — Ну, что я могу сказать? Возможно, хороший станок, но он вне поля моего зрения. Принять заказ не могу: возможности ограничены. Оснастки нет на заводе. Мы подсчитывали, специально занимались. Это — не только моё мнение. Здесь товарищи Кривошеин и Зайцев. Правда, у нас разногласие с партийной организацией. Но, я думаю, бюро разъяснит Дружинину. Нельзя заниматься прожектёрством. Я докладывал министру. Что я могу ещё прибавить? Разве одно. Почему текстильный комбинат вмешивается в работу моего завода? Я спрашиваю: почему? Кто им дал такое право? Они занимаются шумихой вместо дела. А я решил — пятилетку в три с половиной года. А они мне — станок! Я ж не экспериментальная мастерская. Не могу я принять новый заказ! Это не в государственных интересах.

Полозова — Значит, ты говоришь нет?

Потапов(твёрдо) — Нет!

Полозова — Хорошо… Слово, имеет Дружинин, секретарь парторганизации.

Дружинин — Разрешите мне чуть позже.

Полозова — Ты не готов?

Дружинин — Ещё нет.

Полозова — Надо на бюро приходить подготовленным.

Зайцев(закуривая и моментально гася папиросу) — Разрешите мне, Нина Ивановна.

Полозова

— Вы у меня записаны.

Зайцев — Хорошо. Я обожду.

Полозова — Обождите. (Читая записку, поданную ей Гриневой.) У меня просит слово Гринева.

Потапов — От имени профсоюзов…

Гринева — Совершенно верно, от их имени. От имени тех, к которым ты, товарищ Потапов, отно-сишься, будем говорить прямо, по-барски. Да, два члена профсоюза много лет работали над новым станком. И вот он появился. Появление его позволяет обогнать Запад в этой отрасли. Да что Запад! Просто улучшит работу всей нашей текстильной промышленности. Партийная и профсоюзная организации помогали изобретателям.

Потапов — Ещё бы! Один из них, кажется, доводится вам родственником.

Полозова — Товарищ Потапов!

Гринева — Что касается родственных отношений, то, я думаю, коммунисты при решении принципиальных вопросов должны забывать о них. Вот этим правом я сейчас и воспользуюсь, товарищ Потапов. (К членам бюро.) Я считаю позицию, занятую Потаповым в этом вопросе, непартийной.

Потапов — Ого!