Московский модерн в лицах и судьбах

«Тогда в «Националь» свезли реквизированную мебель из Царскосельского дворца и богатых усадеб. Атмосфера самого шикарного советского отеля привлекала иностранцев, но высокая цена номеров отпугивала даже их. И при советской власти здесь останавливались крайне состоятельные политики, представители интеллигенции – здесь жили, например, М.А. Шолохов, Герберт Уэллс и Уинстон Черчилль, который очень жаловал «Националь». Интеллигенция и советская богема часто наведывалась в гостиничный ресторан, куда можно было зайти с улицы, не останавливаясь в номерах.

Однако в советское довоенное время своим выживанием гостиница была обязана лишь тому факту, что была связана с памятью Ленина. Только по этой причине она получила статус исторического памятника и уцелела до наших дней, когда обрела второе рождение» (Елена Лебедева).

В 1932 году зданию вернули гостиничный статус.

С 1991 по 1995 год проводилась масштабная реконструкция и реставрация «Националя».

Черной датой в более чем вековой истории гостиницы, да и в нашей отечественной, стало 9 декабря 2003 года, когда в результате взрыва припаркованного возле гостиницы «мерседеса» погибли шесть человек, в том числе обе террористки – чеченские шахидки, и еще двенадцать человек получили ранения разной тяжести. Взрывной волной были выбиты стекла на первом и втором этажах. В июне 2005 года у гостиницы «Националь» был открыт памятный знак: на кубе из черного мрамора высечена искра, написаны имена погибших и слова: «Вечная память жертвам террористического акта 9 декабря 2003 года».

На сегодняшний день гостиница является одной из наиболее дорогих и комфортабельных в Москве. С 2006 года она стала официально называться Le Royal Méridien National и вошла в международную гостиничную корпорацию Starwood Hotels & Resorts Worldwide.

С 1 сентября 2009 года, после очередной реновации, гостиница стала The Luxury Collection, из той же международной компании Starwood Hotels & Resorts Worldwide.

Как вы уже догадались, от отечественного бренда «Националь» остались только исторические стены.

Особняк А.А. Морозова на Воздвиженке, № 16 (1897–1899)

Когда выходишь из вестибюля станции метро «Арбатская», первое, что бросается в глаза, – удивительный особняк-замок. Словно декорация к фильму о завоевании… маврами Москвы.

Подобные эмоции испытывали и современники, когда на Воздвиженке – в аристократическом районе – выросло… это сооружение.

Владимир Гиляровский с удовольствием цитировал эпиграмму, сочиненную актером Михаилом Садовским:

Сей замок на меня наводит много дум,И прошлого мне стало страшно жалко.Где прежде царствовал свободный русский ум,Там ныне царствует фабричная смекалка.

А Лев Толстой вложил в уста своего героя романа «Воскресение» Нехлюдова размышления о строительстве «глупого ненужного дворца какому-то глупому ненужному человеку».

А уж матушка владельца особняка, Варвара Алексеевна Морозова – женщина характера крутого и острая на язык, подарившая сыну на 25-летие этот участок рядом со своей усадьбой, в сердцах бросила:

– Раньше только я знала, что у меня сын дурак, а теперь вся Москва увидит!

Так кто же этот «сын дурак», ставший в Москве притчей во языцех?

Особняк А.А. Морозова

Арсений Абрамович Морозов (1874–1908) был из многочисленного клана богатых купцов и фабрикантов, меценатов и страстных коллекционеров. Но к работе его не влекло. Впрочем, как и к учебе, науке, искусству, благотворительности и пр. и пр. Красавец, кутила, заядлый охотник, Арсений прожигал свою жизнь яростно и со вкусом.

Матушка надеялась, что после женитьбы сынок остепенится, – ничуть не бывало!

«Арсений А. Морозов первым браком был женат на Вере Сергеевне Федоровой, дочери архитектора» (Филаткина Н., Дроздов М. Морозовы. Династия фабрикантов и меценатов: Опыт родословия).

Несмотря на рождение дочери, брак не сложился. Говорят, супруга вскоре убежала от своего непутевого мужа к начальнику сыскного отделения Лебедеву. Есть и другое мнение, что супруги просто разъехались без оформления развода.

Достоверно можно сказать одно: оставленный муж не горевал – в особняке на Воздвиженке не жизнь была, а сплошной праздник! Московский бомонд, несмотря на критическое отношение к дому-замку и ироничное к его владельцу, с удовольствием бывал на банкетах и приемах, которые с размахом и выдумкой давал хозяин. Частенько сюда заглядывал и двоюродный дядя Арсения – Савва Тимофеевич Морозов, привозя с собой многочисленных друзей, в том числе и Максима Горького.