Московский ведьминский таможенно-пропускной пункт [СИ]

И вышла. Чтобы стоять за полупрозрачной стенкой и ждать, выразительно постукивая носком туфельки.

— Первый бальзам наносишь на кончики до того, как мочишь волосы, — отдала распоряжение Эльвира.

И ушла к зеркалу, поправлять макияж.

Послушавшись совета для начала намазала волосы, потом включила воду. Уже на моменте применения шампуня неизвестной фирмы почувствовала, что то ли происходит что-то странное, то ли у меня выросли волосы и на ощупь стали просто фантастическими. Бальзам утвердил в мысли, что волосы действительно стали потрясающими, мягкими очень.

— Закрути в гульку, и оставь бальзам на прядях на минутку. — Распорядилась Эльвира. — Учти, гель для душа он же депилятор, так что волосы закрути потуже, и там сбоку шапочка есть.

Гель депилятор? Да, я была благодарна за предупреждение. И после того, как намылилась очень, очень, очень тщательно смыла всю пену с тела, ощущая гладкость кожи. Гладкость до скрипа…

— Ари, хватит себя трогать, быстрее смывку на волосы и вперед! — терпение у странной соседки было на исходе.

Я распустила гульку, повторно испытав странное ощущение, словно мои волосы стали длиннее, причем на порядок, нанесла смывку, промыла под струями воды, и получила полотенцем быстрее даже, чем успела выключить воду.

— Времяаааа! — взвыла Эльвира. — Вылезай. И да — не ори, пожалуйста.

Я не поняла, с чего вообще орать должна.

Ровно до того, как завернувшись в полотенце, не подошла к зеркалу… У меня были волосы. Нет, не то, чтобы у меня их не было раньше, но теперь они были ниже пояса! Не по плечи, как всегда, а ниже пояса!

— Шикарно, — начав вытирать мою шевелюру, заявила Эльвира. — У тебя шикарные волосы. Имею ввиду вообще, а не то что сейчас под влиянием экстракта репейника получилось. Просто будь плохие отрасли бы до середины спины, а так видишь, какой эффект. В общем витамины, поменьше стресса, правильное питание и тебе никакие волшебные средства не понадобились бы. Здорово. Все, не дергайся.

С этими словами она достала фен.

После следующих двух минут я могла идти и смело сниматься в рекламе шампуня. Любого. Или краски для волос, тоже любой. Потому что мои сильно темно русые волосы теперь имели в основном каштановые пряди, и в целом выглядели как слегка обесцвеченные солнечными лучами, вьющиеся и вообще фантастические! И вот эти волосы соседка заколола наверху длинной черной шпилькой.

— Отлично! — разворачивая меня лицом к себе и доставая пугающий арсенал косметики, заключила Эльвира. — Сейчас будем стесняться.

Я не поняла с чего бы вообще, но тут девушка достала берестяную банку с кремом, зачерпнула ладонью и заявила:

— Мажем везде.

— Как везде? — не поняла я.

— Молча, Ариа! Молча и быстро! Грудь и задние прелести особенно старательно. Вперед!

— Может быть ты тогда выйдешь? — нервно предложила я.

Глянув на меня, девушка пожала плечами и потопала, цокая каблучками к выходу, крикнув:

— Две минуты.

Крем пах отвратительно. Тиной, скисшим молоком, еще чем-то, и сняв полотенце, зачерпнула я его с сомнением, осторожно намазала чуть ниже ключицы тоже, испытывая крайний скепсис, но едва крем попал на кожу… Это было как будто я попала в рекламу где «до» и «после». Кожа, там, где ее коснулся крем, подтянулась, засияла, изменилась до состояния «как у младенца». В некотором оторопении я провела рукой ниже, по груди и… и застыла, глядя на то, как на глазах меняется эта деликатная часть тела, наливаясь, подтягиваясь, чуть ли не меняя форму. Сравнить было с чем — ее соседка продолжала представлять собой образец среднестатистической молочной железы… немного повисшей, но в целом очень даже казавшейся мне нормальной… до этого крема. Окончательно потрясенная, я начала судорожно искать название фирмы производителя на банке, когда за дверью раздалось:

— Вхожу через пятьдесят секунд.

Судорожно намазюкиваясь, я между тем отстраненно подмечала, как подтягивается кожа, формы, уходит жирок на животе, намек на прославленный в рекламе целлюлит и вообще — на то, что крем делал в целом с моим телом. Ощущение, что надо мной скульптор поработал, деликатный, осторожный, не то чтобы что-то там удаливший, а просто подчеркнувший имеющееся и…

— Да, отлично, — сообщила вошедшая Эльвира.

— Слушай, а ты не могла бы… — начала я.

— Не могла, — категорично заявила она. — Время. Глаза закрывай, тебя накрасить нужно.

Но я для начала запахнулась в полотенце, под ироничной усмешкой девушки, а уже после покорно закрыла глаза.

Макияж Эльвира накладывала быстро и профессионально. Уложилась минуты за две, после чего скомандовала:

— Бери туш крась ресницы.

Я открыла глаза, взглянула на себя и замерла…

— Хватит любоваться, тебе не пятнадцать. Ресницы, кому сказала.

И я, стараясь не задеть обильно щедро накрашенные помадой красные губы и идеально выполненные стрелки, осторожненько накрасила ресницы. И только когда закончила, Эльвира сообщила:

— Помада и подводка стойкие.

— А раньше ты не могла сказать? — спросила я, просто дрожала тут над каждым движением.

— Нет, ты слишком забавно выглядела, — рассмеялась девушка. Все, пошли одеваться.