Москва(-90) (Великий князь в СССР - 2)

- Музыку они не знают. То есть немецкие композиторы-то есть, но дворяне их не знают. Все, что они помнят из университета – это средневековое «drang nach osten» псов-рыцарей. И даже пить не могут со своей сивухой шнапсом. Поели-попили мы с Шуленбургом, потом утащили его шестерки графскую дохлятину, мертвецки пьяную.

Но что мы поговорили под водочку и под хорошую закуску Вернер фон дер Шуленбург, оказывается, – представитель гордой дворянской оппозиции А. Гитлеру. Впрочем, делать они ничего не будут. Как они сами считают, из гонору, а я считаю, из страха, только болтают, как говорливык бабы.

Сергей Александрович усмехнулся, глядя на жену, от чего она гордо и неприступно покачала головой.

- Вот-вот, - прокомментировал великий князь, - я считаю, что делать ставку на них не имеет никакого смысл – поговорят и перестанут, часть их потом перевешают, часть смирнехонько пойдет туда, куда прикажет бесноватый фюрер.

- То есть, немцы для нас безопасны? - уточнил И.В. Сталин, куря по-привычке трубку.

- Да я бы так не сказал, - покачал головой попаданец, - в недалеком будущем они развяжут еще одну мировую войну наподобие первой империалистической, но гораздо более кровавой, однако пока год-два они еще слабы.

- Гм! - от удивления и от раздражения Вождь оставил на столе трубку, прошелся по кабинету. Обвиняюще посмотрел на Сергея Александровича:

- Вы так говорите, словно вам наплевать на Родину и советских людей!

М-гм, что-то он действительно дал маху. Он не являлся излишне черствым или циничным, хотя и не брызжал официальным патриотизмом. Был, как все россияне второй половине ХХ – XXI вв. Может быть, потому что уже привычно прожил всю жизнь с этой тяжестью более двадцати миллионов погибших. В том числе ведь там есть и прадедушка по материнской линии Кирилл Алексеевич Медведев, которого он, естественно, не знал, тот погиб раньше, чем он родился!

А И.В. Сталин, виновный, кстати, в излишних потерях, как раз неведомую войну еще не знал. И даже то, что он назовет ее Великой Отечественной, еще не ведал. Но попаданца он выругал и обвинил в излишне циничных ремарках будущей войны. На это великий князь Романов, вынужденный встать по стойке смирно, поклялся, что лично он использует все, чтобы избежать войны, а в случае военных действий сам пойдет в ополчение.

Хозяин, еще недовольный тоном великого князя, все же поинтересовался, что это такое ополчение? На это Сергей Александрович, ругая уже себя уже дважды – и за тон о грядущей войне, и за попаданский термин ополчение, ведь в советскую эпоху его еще не использовали, – объяснил, что с началом войны многие советские люди, движимые большевистским патриотизмом, захотят защищать страну с оружием в руках. А вот возможностей у них не будет – у кого из-за здоровья, у кого из-за брони. Вот для этого будут и создаваться добровольческие соединения под общим названием ополчение, как уже называли их в Отечественную войну 1812 года.

Попаданец рассказывал подробно и излишне академически. Пока он говорил, напряжение в кабинете спало, и даже И.В. Сталин заговорил нормальным тоном, спрашивая различные подробности о визите немецких дипломатов в Комитет.

- У меня создалось впечатление, что излишняя агрессия в наши дни не нужна не только Москве, но и Берлину, - доложил Сергей, - сам Гитлер, может быть, и действовал более бы сумасбродно, но общее большинство верхушки и в государственном аппарате, и даже в нацистской партии еще помнит недавнюю гибельную ситуацию Первой мировой войны, когда кайзеровская Германия была сжата в гибельные тиски с Запада и Востока и, в конечном итоге, проиграла. И, разумеется, чувствуя возможное предвоенное напряжение на Западе, они еще не хотели бы видеть такое же положение и на Востоке.

- А вы, стало быть, считаете войну очень даже возможной? - неодобрительно прищурился И.В. Сталин. «И ведь даже товарищем не назвал, - холодея, подумал попаданец, - нукоте-с, мобилизуй все свое красноречие. Хозяин должен по-прежнему быть к тебе по-приятельски».

- Товарищ Сталин! - сообщил он, - в войне, как известно, всегда участвует две стороны. Из них Антанта, так сказать сытая и желающая столкнуть Германию с СССР, действует медлительно и очень нерешительно. О всяком случае войну она навязывать не будет. Не станет подталкивать войну и СССР с его миролюбивой и крайне спокойной и взвешенной политикой.

- Так, - одобрительно кивнул И.В. Сталин, успокоившись. Он взял со стола свою трубку, увидел, что она потухла, нашел спички. Передумал, позвонил Поскребышеву, велел ему принести чаю. После этого посмотрел на великого князя: - продолжайте, товарищ Романов, у вас хорошая аналитика, как у знающего профессионального дипломата.