Москва-Лондон, кот и букет невесты

Эмили закрыла глаза и засмеялась. Глупости какие – ставить условия взрослым людям. Ох уж эти заботливые друзья!.. Она провела ладонями по мягкой синей шерсти пиджака и призналась, совершенно не чувствуя робости от прилива эмоций:

– Для меня любые чувства – это праздник. Я так долго ничего не чувствовала, что сейчас готова разрыдаться от счастья.

Он бережно сжал ее плечи и поцеловал в макушку, словно разделял ее боль и понимал горький смысл каждого слова.

– Тогда позволь мне устроить тебе праздник. А утром я отвезу тебя в аэропорт и не стану преследовать, как помешанный фанат. Обещаю.

Она кивнула, вдыхая приятный аромат туалетной воды. Никакой резкости, специй, только расслабляющая свежесть с нотками хвои и цитруса. М-м…

– Поцелуй меня еще раз, нам нужно закрепить твою инициативу, – попросил он, приподнимая пальцами ее подбородок и заправляя ей прядь волос за ухо.

Он касался ее так нежно, словно и правда боялся поранить. Она привстала на цыпочки и запустила пальцы в мягкие светлые волосы на его затылке. Осторожно прихватив зубами его нижнюю губу, Эмили неторопливо, наслаждаясь каждым мгновением, провела по ней языком, ощущая вибрацию их общего тихого стона.

На этот раз Ник ответил сразу. Мужские руки стали настойчивее, а требовательный рот терзал жадно и умело, возбуждая и без того неспокойную женскую сущность. Эмили захлестнуло штормом, лишая кислорода, и она всхлипнула, прильнув к Нику, как к последнему на земле источнику тепла.

– Прости, – выдохнул он, отстраняясь. – Набросился на тебя, да еще в прачечной. Как на крестьянку, ей богу, – хрипло рассмеялся он и поцеловал ее в лоб.

– М-м, у нас намечаются ролевые игры. Царь и переодетая в крестьянку заморская шпионка, – поддразнила она его, коснувшись губами гладкого крепкого подбородка с тенью щетины. Эмили широко улыбнулась и начала медленно расстегивать крошечные пуговицы, которые шли длинным рядом от горловины до пояса на ее платье.

– Tvoju mat’, – пробормотал Ник и начал быстро застегивать лиф обратно дрожащими руками. – Подожди, Эмили, позволь мне сначала поухаживать за тобой.

Она не успела ответить. Дверь распахнулась, и в комнату ввалились целующиеся жених с невестой. А дальше случилась немая сцена. Первым опомнился царь, как ему и положено по статусу.

– Эмили вылила вино себе на платье, мы пришли его просушить.

– У нас та же проблема, – ухмыльнулся Стас. – А вы сушкой умеете пользоваться, босс? Я как-то не очень.

Невеста, Саша, прыснула со смеха, уткнувшись носом в грудь мужу, и Стас закрыл избранницу лацканами своего расстегнутого пиджака, пряча от окружающих.

– А-а… а мы уже закончили, – нашелся Ник и указал Эмили на выход, мол, побежали отсюда, пока новых вопросов не возникло.

– Босс, а сушка вроде выключенная! – донеслось им в спину, но Ник уже захлопнул дверь.

– Давай договоримся. После приема, когда домашние улягутся, мы сбежим в летний домик, в сад. Раз уж мы ведем себя, как подростки, то будем верными избранной стратегии до конца. Главное не привлекать внимания, а то еще слухи поползут.

У Ника светлые волосы торчали вихрами, галстук ослаблен, следы бледной помады на губах…

Эмили сделала серьезное лицо и сказала, нахмурив брови:

– Не волнуйся, никто не заметит. Тогда до вечера?

– Да, – он не выпускал ее руку, переплетя пальцы.

– Я подготовила сюрприз для молодых. Надеюсь, тебе тоже понравится.

– Мне в тебе все нравится, – неожиданно произнес он, изучая ее лицо взволнованным взглядом, и поцеловал ее руку: – До скорого, мисс Райт.

Глава 4. Танец огня

Эмили, одетая в платье с черным лифом и широкой красной юбкой до пола, собиралась станцевать фламенко. Рауль, ее давний друг, который жил и работал в Москве у знаменитой танцовщицы-испанки, приехал к вечеру, когда гости уже вальяжно сидели в доме, ибо устали.

Рауль обладал божественным голосом, и надрывная страсть старинной песни солеа под аккомпанемент гитары заставляла Эмили физически страдать от стремления выплеснуть в танце душевные силы.

В большой гостиной собралось человек двадцать – все те, кто еще не уехал. Горел камин, бросая теплые отблески на бокалы с вином на столе. Центр комнаты был свободен, и Эмили встала на деревянном полу, по которому так звучно застучали каблуки ее черных туфель. Сердце, как всегда перед танцем, трепыхалось в предвкушении мучительно приятного полета в собственные эмоции.

Взгляд то и дело искал Ника, но его нигде не было. Они не виделись почти два часа, которые Терехов провел с гостями. Приехал какой-то европейский миллионер, поклонник свидетельницы Лизы, и основные события последних часов разворачивались вокруг них.

Но и Лиза, младшая сестра жениха, и ее таинственный ухажер сидели сейчас здесь, в гостиной, а Ника не было!

Эмили шумно втянула теплый воздух и размяла щиколотку, повертев ступней.

Распущенные волосы падали черной волной на спину, красные мягкие рюши юбки легко ложились в ладони, чтобы летать под музыку.