Читаем Москва пешком. Самые интересные прогулки по столице полностью

На месте царских садов Ивана III веком позже находился огромный парк сначала княжны Хованской, а затем князя Григория Потемкина. Во второй половине XVIII века эту землю купил секретарь Екатерины II Александр Безбородко.

Безбородко заказал проекты нового дома архитектору Джакомо Кваренги, а парка — Николаю Львову. Но смерть владельца остановила масштабную перестройку.

В результате дома № 6–8, которые мы видим, были построены только в 1911–1912 годах. Первый был возведен для известных предпринимателей Бардыгиных, а другой — для коммерсанта Э. Марка, успешного торговца автомобилями. Здание в глубине участка построено раньше — в 1897–1898 годах, для помещицы австрийского происхождения Адель фон Вогау, владелицы сталелитейных заводов на Урале.

По некоторым утверждениям, именно отсюда разглядывал Москву Наполеон Бонапарт. В память об этом в 1814 году был возведен ампирный павильон под названием «Дача Наполеона», находящийся на территории индийского посольства. Отчасти сад сохранился до наших дней. Вековые деревья можно увидеть, если углубиться в сторону Яузы по ближайшим от посольства маленьким переулкам.

В соседнем изящном особняке жил когда-то известный русский коллекционер Алексей Бахрушин, устроивший здесь домашний музей, в котором дважды в месяц собирался неофициальный дружеский клуб писателей и историков.

Комплекс домов № 6–8 в 1952 году передали посольству Индии. С тех пор здание содержится в прекрасном состоянии.

А вот зданию напротив (№ 5–7) не очень везло. Особняк конца XIX столетия долгие годы находился в запущенном виде, хотя и он стоит особого внимания. Еще лет пять назад в скверике перед особняком стояла небольшая скульптура юной девушки. Помните, в подобную скульптуру влюбился герой фильма «Формула любви»? По его романтическим фантазиям она оживала в разное время и в разных уголках Европы. То под именем Лауры, воспетой Петраркой, то прекрасной Елены и Галатеи. Появилась она и в Москве. В образе простой крестьянской девушки. И звали ее Прасковья Тулупова… Сегодня скульптуры нет, но будем надеяться, что она на реконструкции и что когда-нибудь Прасковья вернется на свое место.

Вслед за этим зданием находится бывшее владение Е. Вандышниковой, 1891–1898 годов постройки (№ 3). Массивный дом № 1 — здание Военной академии им. Куйбышева, 1932 год.

Вот мы и подошли к середине пути. Нам надо перейти на ту сторону, в улочку, ведущую немного вниз (справа от большого здания со скульптурами и аркой).

В месте, на котором мы сейчас находимся, начинает свой путь Бульварное кольцо. Если вы как-нибудь соберетесь по нему прогуляться, знайте, что через два-три часа вы сможете выйти к храму Христа Спасителя, а далее по пешеходному Патриаршему мосту перейти в Замоскворечье.

С середины XIX века территорию вокруг Бульварного кольца от Яузы до Чистых прудов выбирали в качестве местопроживания богатые московские купцы.

К 1950-м этот район, как и весь исторический центр, пережил серьезные перемены. Многих из городских усадеб больше не существует. На их месте советские архитекторы построили масштабные здания вроде того, к которому мы сейчас направляемся. Это, к слову, жилой дом, в котором несколько десятилетий назад жили военные — представители стран Варшавского Договора, приезжавшие в Москву на учения.

Квартал за Бульварным кольцом полон удивительных историй и памятников прошлых столетий. Именно здесь когда-то родились самые интригующие городские легенды. А в наши дни художники и литераторы специально приезжают сюда в поисках вдохновения. И эти поиски никогда их не обманывают.

…Мы переходим дорогу и останавливаемся после новодела (середина 2000-х, протесты местных жителей не помешали строительству новых зданий в заповедной зоне) на пересечении Подколокольного и Хитровского переулков.

Перед вами небольшая площадь, где когда-то находился легендарный Хитровский рынок.

«Хитров рынок почему-то в моем воображении рисовался Лондоном, которого никогда не видел.

Лондон мне всегда представлялся самым туманным местом в Европе, а Хитров рынок, несомненно, самым туманным местом в Москве».

Так начинает свой рассказ о Хитровке знаменитый московский писатель Владимир Гиляровский.

На этом, правда, сравнения Хитровки с Лондоном и вообще с чем бы то ни было заканчиваются…

Сейчас, глядя на тихую, аккуратную площадь, трудно поверить в ее мрачное прошлое. Об этом напоминают лишь силуэты нескольких зданий.

Видите на другой стороне двух— и трехэтажные дома по периметру? Вот здесь и располагались когда-то трактиры с говорящими названиями: «Пересыльный», «Сибирь» и «Каторга», с недоступными посторонним подземными ходами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Челобитные Овдокима Бурунова
Челобитные Овдокима Бурунова

От Вельска и Пудожа до Яранска и Уржума… Третья книга очерков Михаила Бару посвящена местам, в которых вряд ли окажется путешественник, охочий до известных достопримечательностей и популярных направлений. Однако у каждого из этих городов, словно у людей, своя неповторимая биография и свой уникальный характер. Крутые и трагические повороты российской истории здесь перемежаются забавными курьезами, частные судьбы сплетаются с общественными, а горе соседствует с надеждой. Описывая их с тонкой иронией и одновременно с нежностью, Бару помогает разглядеть в истории провинциальных городов что-то очень важное и для самих их жителей и для тех, кто никогда в этих местах не бывал. Михаил Бару – поэт, прозаик, переводчик, инженер-химик, автор книг «Непечатные пряники» и «Скатерть английской королевы», вышедших в издательстве «Новое литературное обозрение».

Михаил Борисович Бару

Культурология / Геология и география / История / Путеводители, карты, атласы
Ярославль Тутаев
Ярославль Тутаев

В драгоценном ожерелье древнерусских городов, опоясавших Москву, Ярославль сияет особенно ярким, немеркнущим светом. Неповторимый облик этого города во многом определяют дошедшие до наших дней прекрасные памятники прошлого.Сегодня улицы, площади и набережные Ярославля — это своеобразный музей, «экспонаты» которого — великолепные архитектурные сооружения — поставлены планировкой XVIII в. в необычайно выигрышное положение. Они оживляют прекрасные видовые перспективы берегов Волги и поймы Которосли, создавая непрерывную цепь зрительно связанных между собой ансамблей. Даже беглое знакомство с городскими достопримечательностями оставляет неизгладимое впечатление. Под темными сводами крепостных ворот, у стен изукрашенных храмов теряется чувство времени; явственно ощущается дыхание древней, но вечно живой 950-летней истории Ярославля.В 50 км выше Ярославля берега Волги резко меняют свои очертания. До этого чуть всхолмленные и пологие; они поднимаются почти на сорокаметровую высоту. Здесь вдоль обоих прибрежных скатов привольно раскинулся город Тутаев, в прошлом Романов-Борисоглебск. Его неповторимый облик неотделим от необъятных волжских просторов. Это один из самых поэтичных и запоминающихся заповедных уголков среднерусского пейзажа. Многочисленные памятники зодчества этого небольшого древнерусского города вписали одну из самых ярких страниц в историю ярославского искусства XVII в.

Борис Васильевич Гнедовский , Элла Дмитриевна Добровольская

Приключения / История / Путешествия и география / Прочее / Путеводители, карты, атласы / Искусство и Дизайн
Гавана. Столица парадоксов
Гавана. Столица парадоксов

Прославленный автор научно-популярных книг Марк Курлански написал портрет Гаваны с любовью и знанием дела, основываясь на множестве источников и на собственных впечатлениях. На протяжении 30 лет часто посещая этот город с 500-летней биографией, он живо подмечает происходящие здесь драматические изменения. Его книга посвящена истории, литературе, музыке, юмору, кулинарии кубинской столицы и связанным с ней личностям. Это дань уважения великому, но одетому в лохмотья городу.«О Гаване немало спорят, в том числе потому, что в Гаване противоречия — это стиль жизни. Впрочем, почти все соглашаются, что второго такого города нет на земле. Как же Гавана стала такой непохожей на другие города? Историки указывают на очередное восстание или бунт, создавшие облик города, но на самом деле главное качество Гаваны — это процесс изменения сам по себе. Такой истории потрясений и перемен нет ни у одного другого места на свете. Перемены — одно из фундаментальных условий здешней жизни».(Марк Курлански)

Марк Курлански

Биографии и Мемуары / Путеводители, карты, атласы / Документальное