Москва в улицах и лицах. Центр

Среди академиков и профессоров, специалистов "тонкого дела", работавших в Институте востоковедения, есть ученый, которого знают не только специалисты. Это Евгений Максимович Примаков, академик, бывший член Политбюро, бывший шеф внешней разведки, министр иностранных дел и премьер России. Ему удалось предотвратить войну на Ближнем Востоке в 1998 году, когда армады американских самолетов и кораблей намеревались обрушить бомбы и ракеты на Багдад. Этот дипломатический триумф академика-министра будет изучаться историками всех стран.

Предполагают, что усадьбу на Рождественке построил для графа Иллариона Воронцова архитектор Карл Бланк, потомок саксонского кузнеца, приглашенного в Россию Петром I. И бесспорно, церковь Николы в Звонарях в стиле барокко в графской усадьбе принадлежит этому мастеру, считавшемуся в 60-е годы XVIII века главным архитектором Москвы. На монолитный прямоугольник, четверик, поставлен им восьмигранный барабан с завершающим куполом под фонарем, увенчанным главкой. Церковь завершена в 1781 году, пережила века относительно благополучно. Славилась чудотворной иконой Божьей Матери "Взыскания погибших".

На Большой Ордынке сохранилась церковь Екатерины Мученицы, возведенная Карлом Бланком по заказу Екатерины II, благоволившей архитектору. Он с детства жил в Москве, где учился у отца-архитектора, лучших московских зодчих. В молодости, представленный императрице, быстро получил один за другим звания - гезеля, поручика, заархитектора, капитана, секунд-майора, наконец, высшее звание - архитектора. Его собственный дом (не сохранился), располагался на Рождественке, рядом с графской усадьбой, оказавшейся долговечнее...

На Рождественке под номером 8 предстает надстроенный двумя этажами старый дом, принадлежавший надворному советнику М. Д. Засецкому. Его арендовал славившийся бриллиантами магазин Фульда, в квартирах жили люди с положением в обществе, профессора, врачи, актеры, художники. В этом приличном доме снял квартиру, но не для себя светский лев Александр Васильевич Сухово-Кобылин, богатейший жених. Перед молодым философом, поклонником Гегеля, слушавшим лекции германских профессоров, выпускником Московского университета, открывались двери лучших домов. Он водил знакомства с первыми лицами. Но ни служить, ни жениться не спешил, жил в свое удовольствие.

По этому адресу поселил даму сердца, Луизу Симон-Деманш. Роман с ней завязался в Париже, откуда она переехала жить в Москву. С Рождественки рукой подать до магазина на Кузнецком мосту, где француженка поначалу служила. Из модистки за деньги возлюбленного вскоре превратилась в "московскую купчиху", включившись в коммерческие предприятия Сухово-Кобылина. Преуспевал он на скачках, где побеждали лошади его конюшни. Страстная любовь длилась несколько лет, на виду общества, но к венцу не шла и закончилась неожиданно трагически. В те часы, когда Александр проводил время в обществе другой, Луизу зверски убили. Изуродованный труп нашли за Пресненской заставой. Подозрение в тягчайшем преступлении пало на Сухово-Кобылина. Его уделом стали обыски, допросы, тюрьмы, суды - муки следствия длились семь лет! Только тогда с него сняли клеймо убийцы, полностью оправдали.

Потеряв Луизу, Сухово-Кобылин понял, как ее любил. Он ходил пешком через весь город на Немецкое кладбище, где ее похоронили. В день именин посещал церковь Людовика на Малой Лубянке, где ее отпевали. В результате этой трагедии в отечественной драматургии родилась впервые трилогия, засверкали на сцене новые типы русской литературы - Кречинского, Расплюева, Тарелкина... В неволе написаны лучшие сцены "Свадьбы Кречинского", поставленной с триумфом в Малом театре. На аплодисменты автор не вышел. Прижав к груди портрет Луизы, махнув рукой на рукоплескания, отправился домой, где его ждал великий Щепкин с друзьями.

Женился Сухово-Кобылин спустя девять лет после убийства Луизы, полюбив француженку Марию де Буглон. И она приехала в холодную Москву. Через год умерла на руках мужа от туберкулеза. Последний брак через семь лет с англичанкой Эмилией Смит длился еще короче. Через три месяца после приезда в Москву она простудилась и умерла.

А три классические пьесы Александра Сухово-Кобылина "Свадьба Кречинского ", "Дело" и "Смерть Тарелкина" бессмертны.

Жила на Рождественке еще одна роковая женщина, с именем которой связана загадочная смерть Саввы Морозова, покончившего самоубийством в 1905 году. На гроб покойного возложили венок белых лилий с надписью "От Марии Андреевой и Максима Горького", раздосадовавший вдову.

На имя Марии Андреевой покойный оставил страховой полис в сумме 100 тысяч рублей. Большую часть этих денег она передала через адвоката Леониду Красину. Таким путем они попали в руки главного тайного агента Ленина, ведавшего оружием и боеприпасами.