'Моссад' - Первые полвека

Жюль (Иегуда) Амстер, официально - частник, владелец нескольких такси и, неофициально, правая рука, посредник в связях с криминалом) мэра Хайфы, Аббы Коуши, был арестован ещё 15 мая 1948 г., в день провозглашения независимости Израиля. Амстера поместили в секретный лагерь и обвинили в шпионаже. Его имущество было конфисковано; допросы становились все жестче и превратились в жестокие пытки. Ему приставляли пистолет к виску, били, ему устраивали "китайскую пытку" - капали воду на голову, ему вырывали здоровые зубы, поджаривали пятки, вкалывали специальные препараты. В конце концов, уже после смены руководства разведки, 1 августа Амстера выпустили без официального предъявления каких-либо обвинений.

Этот незаконный арест и пытки в течение многих лет хранились в секрете. Только спустя более чем полтора десятилетия Министерство обороны Израиля частично признало "неправильность действий" в отношении Амстера и выплатило ему денежную компенсацию.

Агенты контрразведки (тогда ещё структурного подразделения службы Шаи) добивались от Амстера показаний о том, что Абба Коуши, мэр города со смешанным арабско-еврейским населением, человек, которого некоторые радикальные деятели считали слишком либеральным, был не только излишне "мягок" по отношению к арабам, но что он предал дело сионизма.

С самого начала было ясно, что Беери пытался выбить из Амстера признания, которые бы скомпрометировали его друга Коуши. Вскоре выяснилось в ходе внутреннего расследования, что Беери даже сфабриковал доказательства того, что Абба Коуши якобы занимался шпионажем против "Хаганы" в пользу англичан.

При расследовании на многое посмотрели сквозь пальцы - те, кто его проводил, в известной мере разделяли взгляды Беери, а он воспринимал Амстера, да и Коуши образцом именно того, что ненавидел всей душой, коррупции, которая может погубить Израиль вернее, чем арабские легионы; но служебный подлог, подтасовку и фальсификацию улик Иссеру Беери не простили.

Очередной, на этот раз последней каплей в оценке деятельности Иссера Большого стало убийство богатого араба летом 1948 года.

Жертвой стал Али Касем, двойной агент, которого военная разведка использовала для проникновения в арабскую милицию Палестины. Несколько агентурных провалов израильских разведчиков стали основанием для того, чтобы подозревать Касема в том, что он все-таки работал на арабов - и Беери в духе все того же большевизма поручил своим агентам убить Касема. Излишними симпатиями к арабам руководство страны не страдало, но скатывание к репрессивной практике даже в условиях войны было признано недопустимым.

Бен-Гурион как премьер-министр и как министр обороны приказал провести расследование дела Касема и других дел, в которых усматривались тревожные признаки. Расследование в считанные дни установило явные нарушения, поспешности и преступления в действиях спецслужб. В результате Иссер Беери был отстранен от должности, и в ноябре того же года военный суд признал его виновным в убийстве. Его разжаловали в рядовые и после дополнительного расследования снова предали суду за убийство Тубянски и за применение пыток к Амстеру. Беери отрицал все обвинения, но был признан виновным и приговорен к тюремному заключению (на дневное время суток - по израильским обычаям ночь в тюрьме считалась тяжким позором). Наказывать человека, который проявил излишнее рвение, своеобразно трактуя интересы страны, сочли возможным в рамках той самой морали, которую Иссер Большой начал рьяно преступать.

Вот так и получилось, что человек, который был первым руководителем израильской военной разведки и наиболее активной фигурой в новом израильском разведывательном сообществе, продержался на своем посту только б месяцев. Первый президент Израиля Хаим Вейцман, тоже выходец из Хаганы, через некоторое время помиловал старого боевого соратника с формулировкой "в знак признания заслуг перед Израилем", но о восстановлении на службе речи больше никогда не было. Сам же Беери до самой своей смерти от сердечного приступа в январе 1958 года продолжал утверждать, что он был ни в чем не виновен. Его сын, Итай Беери, даже спустя много лет категорически утверждал, что "Большой Иссер" только выполнял тайные приказы Бен-Гуриона; возможно, некоторая доля правды в этом имелась - задания на изобличение шпионов, предателей, "перевертышей" премьер действительно давал. Но методика, способы действия Иссера Беери наверняка порождались его личной инициативой и личной позицией.

Бен-Гурион в те годы относился с большой симпатией к СССР, но с поразительной политической интуицией замечал признаки того, что было "озвучено" Никитой Хрущевым только в следующее десятилетие - и не допускал возможности распространения такой политики на Израиль.

Новый человек, новые идеи.