Мострал: место действия Соренар (СИ)

Над головой давно сгустились сумерки, когда каждое тело было скрыто за дымом. На собственные тела смотрели души, совершенно не понимающие, что происходит. Пение завораживает их, не позволяет сбежать, когда появляется возможность, но не отключает душам эмоции, которые им свойственны. Это опасный момент — душа все еще может потерять контроль, впасть в ярость, стремительно превращаясь в призрака или духа — зависит от существа и насыщенности тела. Но сегодня, после такого события, вряд ли кто-то станет злиться.

Теперь наступает самая сложная часть: я должна отпустить каждого отдельно.

— Ивет Стаст, отправляйся на Путь. — Велела я душе.

Душа, будто сама знала что ей нужно делать, коснулась дыма и исчезла с короткой тусклой вспышкой. Оставшееся тело полыхнуло белым огнем, оставляя горстку пепла.

— Девони Конг, отправляйся на Путь. — Следующая.

Женщина чуть помедлила, но все же коснулась дыма. Ее вспышка тоже была тусклой.

Так, по очереди, я назвала еще пятьдесят пять имен, велев им следовать дальше. Все они исчезли с короткими вспышками разной яркости, а дым, отправляющий их на Грань, выжег их тела, растворяясь в пространстве материального мира. Осталась одна душа, окруженная кучками пепла. Наваждение многочасового песнопения уже начало сходить, оставляя растерянность.

— Кашнет Марган, отправляйся на Путь. — Сипло велела я.

Кашнет тронул дым, воздух расчертила яркая вспышка, тело осыпалось пеплом, но душа осталась.

И без того мерзкое настроение стало отвратительным. Не позволяя себе нарушить ритуал, создала воздушную волну и собрала весь пепел в мешок, проговорила зубодробительную формулу окончания ритуала перехода на Грань. Убрала мешок с пеплом в сумку, повесила ее на плечо и только после этого посмотрела на зависшую в ладони над землей душу Кашнета Маргана.

— Неоконченное дело? Серьезно? Шел бунтовать в Соренаре и не закончил все свои дела? — Зашипела на него сердито. — Что за дело?

— Я не знаю. — Глухо, будто через пелену, ответила душа.

— Ты издеваешься?! — Взвизгнула я.

После выдохнула несколько раз и почувствовала зверский голод.

— Ты не против посидеть в фиале хотя бы до завтрашнего утра? — Спросила его уже намного спокойнее.

— Согласен. — После минутного раздумья проговорил Кашнет.

Всем приверженцам традиции настрого запрещено заталкивать души в фиалы насильно. С чем именно это связано мне не известно, зато Алаис старательно подобрал нам примеры хранителей, лишившихся всего — от насыщенности до рассудка, за нарушение этого запрета. Так что и сама его не нарушала, но всегда старалась убедить душу дать согласие на фиал. Души болтливы как сойки весной и очень навязчивы, а я хотела есть и спать.

Наконец, я повернулась и хотела уже дойти все-таки по грязной после насыщенного дня мощеной улице домой, чтобы в чернильной темноте ночи заметить стоящего мужчину, что предложил мне помощь много часов назад.

— Не возражаешь, если провожу тебя? — Отлип от стены он.

— Зачем? — Искренне не поняла я.

— Ночь — не самое безопасное в Урае время, да еще для таких как ты и после того, что произошло сегодня. — Легко отозвался мужчина.

В ответ на это замечание Баджер явственно фыркнул, но наш провожатый его проигнорировал.

— Хочешь — провожай. — Милостиво разрешила я.

Ну а что? Если рухну, хоть домой принесет — Бад ему покажет куда.

— Так пояснишь что значит «умерли во злобе»? — С улыбкой в голосе поинтересовался он через несколько минут нетягостного молчания.

— Значит, что существо было в гневе, когда жизнь тела оборвалась и этот гнев душа пронесла с собой через смерть. К таким душам не приходят проводники на Грань и они в своей злобе сходят с ума, превращаясь в полтргейстов, вопящих духов, призраков-скитальцев и прочие агрессивные разновидности призраков. — Поясняла так интересующий собеседника вопрос.

— Не знал, что в город приехал хранитель, да еще такой ступени. — После паузы проговорил он.

Еще три ступени и я стану Мастером — смогу стать учеником. Но было у меня предположение, что еще долго Ареада не обратит на меня взор.

— Я приехала, чтобы отпустить призрака. Работу я сделала и собираюсь отбыть в ближайшее время. — Проговорила я, чувствуя, что желудок начал переваривать сам себя.

— Я хочу назначить тебе встречу. — Когда мы остановились у ворот особнячка сообщил он. — Завтра в обед в таверне Сытая утка. Придешь?

— Нет. — Резко обронила я и вошла в калитку.

Бад, ехидно фыркая, ввинтился на территорию вслед за мной. Чем ближе подходила к дому, тем более усталой себя чувствовала. Шутка ли — больше сотни душ меньше чем за сутки отпустила.

Меня и мой пустой желудок согревала надежда, что Иннет оставила мне ужин под тепловым коконом на кухне, как она делала обычно, когда я не заканчивала работу в приличное время.

И, к моему ликованию, в огромном тазу Бада ждали мясные обрезки, источающие характерный кислый запах, к которому за годы совместной жизни я привыкла, а меня на столе ждала огромная глиняная миска жаркого с мясом и кувшин отвара.