Мотив Х

Фабиан наклонился вперед, но увидел лишь небольшой кусочек доски.

— Смотри, по крайней мере, она все еще здесь, — сказала Матильда.

— Грета, хочешь ли ты ответить на вопрос Матильды? Если нет, то можешь просто сказать «нет».

— Должен ли все еще кто-то в моей семье умереть?

После нескольких секунд ожидания Матильда слегка повернулась влево, одновременно двигая правой рукой в том же направлении, и, когда он встал на цыпочки, то увидел указатель на доске под их пальцами.

— Буква В, — сказала Матильда. — Смотри. Она хочет ответить.

— Но кто в твоей семье начинается на «В»?

— Мама… Ее полное имя Соня Виктория…

Было слышно, как Матильда собирается все свернуть, и Фабиан решил войти и заставить их закончить сеанс, но не успел, так как увидел, что указатель снова переместился по доске.

— Буква «С»! — воскликнула Матильда. — Видишь?

Указатель двигался довольно быстро.

— Тогда это не может быть мама.

— А теперь «Е», — сказала Эсмаральда, — может быть, это второе имя кого-то еще?

— Ну оно же не начинается на «ВСЕ». Что-то здесь не так. Грета, ты указала имя или…

— Подожди, она дальше пишет, — перебила ее Эсмаральда.

Так быстро, что они, казалось, почти не успевали за ней.

— «ЧТО», — сказала Матильда. — «ВСЕ ЧТО»? Что она имеет в виду?

Было слышно, как указатель двигался по доске, и судя по словам девочек, к тому же, получались понятные слова.

— «ВСЕ ЧТО ВЫ», — воскликнула Матильда. В смысле «ВСЕ ЧТО ВЫ»?

— Тебе нужно успокоиться. Ты просто выводишь ее из себя.

— Грета, ты можешь просто ответить на мой вопрос? Кто-то из моей семьи должен умереть, или ты просто ошиблась?

— Матильда, ты забыла, как все было в прошлый раз? Когда ты нарушила все правила и…

— Что-то явно не так. Она не отвечает, а мне же надо…

— Единственное, что ты должна делать, это то, что я скажу! Я веду сеанс, а не ты! Смотри, она продолжает. Ты успеваешь? «З» «Н» «А» «Е»…

— «ВСЕ, ЧТО ВЫ ЗНАЕТЕ», — сказала Матильда, и Фабиан увидел, как она покачала головой. — Ничего не понимаю. А ты?

Эсмаральда цыкнула на нее. «О»«Ш»«И»«Б»«О»«Ч»«Н»«О».

— Ого! — сказали они почти в один голос. — ВСЕ, ЧТО ВЫ ЗНАЕТЕ, — ОШИБОЧНО.

Они ждали, что указатель продолжит движение, но он не двигался.

— Грета, если ты закончила, можешь объяснить, что ты имеешь в виду? — спросила Матильда.

— Может быть, мы неправильно поняли ее в прошлый раз. Наверное, это она и пытается сказать.

— Что значит «неправильно поняли»? Что там можно было неправильно понять? Это сейчас что-то не так. Она сказала, я помню, что она говорила, что кто-то в моей…

— Но она разве правда это сказала? А что, если это мы…

— Эсма, даже не пытайся. Ты не хуже меня знаешь, что она сказала. Ау? Грета, ты еще здесь? Ты еще с нами?

Они ждали, но ничего не происходило. Указатель остановился.

Все, что вы знаете, ошибочно.

Фабиан мысленно повторил эти слова. Указатель двигался по доске. Он видел это собственными глазами. Может быть, Эсмаральда намеренно направляла его, пытаясь успокоить Матильду? Чтобы дочка могла забыть все, что связано со смертью и страданиями. Почему же тогда она просто не написала я ошиблась? Или вообще никто.

Все, что вы знаете, ошибочно.

Объяснялось это тем, что указатель двигался по доске так легко, потому что девочки не подозревали, что на самом деле они сами двигали его.

Все, что вы знаете, ошибочно.

А в этот раз его величество случай позаботился о том, чтобы буквы образовали полное предложение, которое в лучшем случае могло бы успокоить Матильду.

Все, что вы знаете, ошибочно…

Он даже не заметил, как ткань перед ним исчезла. Внезапно Матильда оказалась прямо перед ним и указала на него.

— Я же говорила, что-то не так!

76

Лилья бросила одежду на пол и встала под душ. Воду она включила заранее, чтобы та нагрелась. Ирен налила в ладонь гель для душа и начала смывать макияж под горячими струями воды. Она знала, что существуют специальные гели для снятия макияжа, но дома у нее ничего такого не было, и зная себя, она понимала, что никогда уже и не будет.

Впервые за всю карьеру в полиции газеты назвали ее героем после ареста Ассара Сканоса. До этого она была «фанатиком левого крыла», как называл ее Зиверт Ландерц, а теперь внезапно стала защитницей города, которая помогла людям поверить в то, что можно снова без страха выпускать своих детей на игровые площадки.

Но героем и защитницей она себя чувствовала меньше всего. Лицо все еще болело в том месте, куда ее ударил Хампус, а теплая вода вместе с постоянным недосыпом последних дней заставили усталость взять верх над злостью. Часы показывали не больше четверти девятого, самое большее — половину. И все же она могла бы без проблем заснуть, стоя под душем.

К тому же она постоянно была на колесах в последние дни, когда Сканос постоянно ускользал от них. Зато теперь он лежит в реанимации и, вероятно, будет ходить с мочеприемником всю оставшуюся жизнь, и к тому же у него уже никогда не встанет, как бы он ни старался.