Мозаика

Сердце Сэма колотилось в груди. Он смотрел в ее голубые глаза и как никогда был уверен, что хочет ее. Ему хотелось целовать эти соблазнительные губы, погрузиться лицом в золотисто-каштановые волосы, ощущать ее всем своим телом. Он протянул было руку, но тут же почувствовал, как внутри будто стала закрываться какая-то старая дверь в прошлое. Память об Ирини захлестнула его, а за ней неизбежное чувство вины. Но на сей раз он ощутил вину не за то, что не спас ее, а за то, что чувство к Джулии могло стать изменой по отношению к Ирини.

Он отвел глаза и резко сказал:

— Вот ваши покои. Спокойной ночи.

И ушел.

Эмоции рикошетом били по ней, когда он уходил в соседнюю спальню. Любой мужчина с такой привлекательной внешностью должен иметь подружку, что подтверждал запах пледа в его машине. Она прижала забинтованные ладони к горячим щекам. Должно быть, он любит свою подружку.

Она желала Сэма; она давно уже не испытывала такого сильного желания. Зайдя в спальню, она приняла твердое решение — ей нужно выкинуть его из головы. Он помогает ей, и больше ничего. Разгорающийся роман был бы сейчас совсем некстати и нисколько не приблизил бы ее к цели. А цель у нее была лишь одна — найти и остановить Майю Стерн. Она закрыла дверь, прося свое легкомысленное сердце вести себя благопристойно.

30

ДНЕВНИК СВИДЕТЕЛЯ

Нужно кое-что объяснить по поводу Сельвестера Мааса. Он был служащим в банке на Банхоф-штрассе в центре Цюриха. Банк и до сих пор стоит там — внушительное здание с мраморным фасадом. Он был не только банкиром, но и уважаемым общественным деятелем. Он жил и дышал своей работой.

Он жил в простом доме в северной части города. Он питался дома. Держал свою одежду дома, дома виделся с женой, дочерьми и сыном. Но иногда отправлялся в бар там же, в центре, где работала его любовница. Они были привязаны друг к другу, и у них был общий ребенок, который умер зимой 1943 года от гриппа. После этого его любовница никогда уже не была прежней.

Она нашла себе другого мужчину, а Маас вернулся к семье. Он проявил слабость и согрешил. Он винил себя за смерть ребенка и за измену семье, где его всегда любили.

* * *

7. 00. ВОСКРЕСЕНЬЕ

ЛОНДОН (АНГЛИЯ)

Ровно в семь часов холодным, туманным воскресным утром главный инспектор Джеффри Стаффилд вошел в свой дом и бросил «Санди таймс» на пустой стол. Газету он подобрал на веранде при входе, точно в оговоренное им время. Он сел за стол и зажег сигарету «Плейерс спешиал», вдохнул полные легкие дыма и развернул эту дурацкую газету. Ключ выпал в его руку.

Прежде чем он успел рассмотреть его, в глаза бросился заголовок на первой полосе. Набранные жирным шрифтом слова, казалось, так и прыгали на него:

Пауэрс, лидер президентской кампании в США, подозревается в тайных сексуальных связях

В Соединенных Штатах принято за аксиому, что только человек с чистым прошлым может баллотироваться в президенты. Общественность страны требует этого, и со времен провала кампании Гэри Харта[30] пресса США, как сторожевой пес, внимательно следила за этим.

Что может произойти с кандидатом, который настолько вырвался вперед, что по данным опросов и мнению специалистов уже без пяти минут победитель, если вдруг обнаруживаются неопровержимые доказательства поведения, считающегося не только аморальным, но и противозаконным в застегнутой на все пуговицы Америке?