Мозаика любви

— Я ему письмо напишу и отправлю по электронной почте, чтобы он по дате увидел, что я все поняла сама, до наших объяснений, правильно? — обратилась она за поддержкой к советчице.

— В этих делах никогда не знаешь, что правильно, а что нет. Но чтоб тебе легче было — пиши ему письмо. Но только о чувствах ничего конкретного. Сейчас спать ложись, завтра, на свежую голову, напишешь.

— Нет, завтра Дашка приезжает. Нинка, спасибо, что приехала. Чтобы я без тебя делала? Но сейчас поезжай домой. Я в порядке. Маме позвоню, напишу Маку и лягу спать, честное слово, — бодро пообещала Татьяна, бесцеремонно выпроваживая подругу в холодную черноту январского вечера.

Глава 13

— Елена, у вас усталый вид, нельзя так изматывать себя на работе, — задушевно проговорил адвокат Берти, склонившись к рабочему столу своей помощницы в офисе.

— Это не я изматываю себя, это работа меня изматывает, — отшутилась Елена, почувствовав досаду на себя и на работу.

— Будем считать, что на сегодня она закончена, — пообещал патрон, — поездка к нашему русскому, надеюсь, обойдется без особых хлопот, а я сделаю все, чтобы доставить вам удовольствие.

Сказанная просто, без дежурного кокетства эта фраза отозвалась в Елене благодарностью, и она тепло посмотрела в глаза Витторио, не по годам яркие. Возникшая теплота с первых минут сделала их поездку приятной. Вырвавшись из городских теснин, они помчались по скоростной трассе, качество которой позволяло водителю вести неторопливую беседу, особенно не отвлекаясь на дорожное движение. Благодушное настроение, в котором пребывал Витторио после утреннего свидания с Кьярой, делало его приятнейшим человеком, внимательным собеседником и галантным кавалером. Постепенно Елена сменила дежурную сухость и постоянную настороженность на некоторую открытость. Для нее, выросшей в питерской коммуналке и проведшей юность на филфаковских тусовках, самым трудным в эмигрантском житье была невозможность поговорить на отвлеченные темы. Не потому, что ее окружали малообразованные люди, нет, просто тут это было не принято. В первый год пребывания в стране, когда она еще тянулась к соотечественникам, русская жена ее тогдашнего шефа дала ей простой урок общения с итальянцами:

— Если хочешь произвести впечатление приятной и умной женщины, — наставляла она новенькую, — спроси собеседника, что он ел на обед, выслушай, а потом спроси, где он собирается ужинать.

— Меня не сочтут дурой? — испугалась такого совета Елена.

— Нет. Но и ты их дураками не считай. Жизнь здесь нервная, а еда и разговоры о ней — универсальное средство отвлечься от проблем. Учти это.

Елена учла, и действительно за ней закрепилась репутация разумной и тонкой девушки. Сначала ее тянуло после гастрономического вступления поговорить нормально, то есть поделиться впечатлениями и мыслями, но потом она поняла, что в отличие от покинутой Родины в Италии хорошая еда предлагается к столу чаще, чем хорошая беседа. Она умолкла и в редкие моменты одиночества и праздности вела сама с собой длинные питерские монологи.

Сейчас в машине адвокату Берти понадобилось время и профессиональные навыки, чтобы разговорить свою попутчицу. Он отлично знал цену хорошему разговору, особенно в процессе обольщения дамы. В юности, когда девушек так много, а денег и ума так мало, он не постеснялся прислушаться к совету старика, каким казался ему сорокалетний сосед. Тот отбил у него подружку и чувствовал себя слегка виноватым. Даже не отбил, а она сама ушла к нему, обозвав на прощание Витторио самовлюбленным болваном. Юный неудачник встретил обидчика с желанием «разобраться» и действительно разобрался, но не с ним, а с устройством такого таинственного органа, как женское сердце.

— Чем ты лучше меня? — негодовал покинутый любовник, пытаясь схватить соперника за грудки.

— Тем, что я умею разговаривать, — не пытаясь оторвать его руки, спокойно заявил тот.

— Одними разговорами женщину не удержишь! — хвастливо воскликнул юноша, намекая на очевидное для него превосходство юной плоти над старым, изношенным телом.

— Ее не надо держать, ее надо заинтересовать, — терпеливо пояснил сосед.

— Ты ей рассказывал байки о себе? — презрительно усмехнулся юноша.

— Нет, я рассказывал ей о ней самой — это самая приятная тема для любой женщины. Учись говорить с ними, и тебе не придется тратиться на подарки. Хорошая беседа — самое нужное и дорогое, что один человек может дать другому. — С этими словами он дружески хлопнул Витторио по плечу и ушел к себе, где его преданно ждала бывшая подруга юного ловеласа.

Урок был усвоен, и та пассия стала последней женщиной, бросившей Витторио. С годами он стал мастером разговорного жанра и мог растопить лед любого женского сердца, было бы время и желание. Сейчас и то и другое было в наличии, и он угощал Елену задушевной беседой.