Мозг. Такой ли он особенный?

Имея около 30 миллиардов нейронов, современные крупные человекообразные обезьяны, видимо, обладают именно тем их числом, каким обладали наши предки-гоминины около 4 миллионов лет назад, а мы знаем, что 30 миллиардов нейронов вполне достаточно для использования орудий, например палок и камней, а также огня. Но то, что австралопитеки, первые представители гоминин, ставшие на две ноги и начавшие пользоваться орудиями 4 миллиона лет назад, имели столько же нейронов, сколько имеют не способные готовить пищу современные шимпанзе и их предки, иллюстрирует один очень важный пункт. Иметь достаточно нейронов – это лишь необходимое условие сложного и гибкого поведения, например способности к обучению пользоваться огнем или другими орудиями для кулинарной обработки пищи. Но это отнюдь не достаточное условие для того, чтобы поведение стало более сложным и гибким, настолько сложным, чтобы позволить добавление новых нейронов, которые, в свою очередь, сделают поведение еще более сложным и гибким по закону положительной обратной связи, которая направляет восходящее развитие строения и увеличение размеров головного мозга.

Разница заключается в том, что обладание достаточным числом нейронов дает мозгу потенциальную возможность сложных форм познания, но превращение этих возможностей в реальные способности занимает целую жизнь, если не многие поколения, обучения, и в течение этого времени происходит развитие способностей, их передача потомкам и накопление. То же самое относится и к нашей современной, сложной и деловой жизни. Авторы тех научно-популярных сочинений, прославляющих человеческий мозг как чудо, забывают упомянуть, что все началось не с чуда, а с трехсотграммового образования, которое не было способно на многое, но зато содержало в себе обещание величия. Разница между возможностями и способностями становится особенно наглядной, когда мы смотрим на детей, воспитанных в изоляции или в условиях, ограничивающих обучение: их мозг застывает на стадии многообещающего сырого материала, который мог достичь многого, но не достиг. В менее экстремальных случаях, несмотря на то что все мы обладаем приблизительно одинаковым числом нейронов, те из нас, кто воспитывается в больших городах, получает образование и сталкивается с современной жизнью, начинают задумывать и строить небоскребы и конструировать компьютеры, писать книги о мироздании и даже о нашем мозге, в то время как другие, воспитанные в мелких общинах вдали от цивилизации, пользуются тем же мозгом для того, чтобы строить примитивные хижины, охотиться и накапливать знания о полезных растениях. Это недостаточно – иметь много нейронов: они наделяют наш мозг только возможностями, но не способностями.

Точно так же, судя по размерам мозга, мы, современные люди, вероятно, располагаем сейчас тем же числом нейронов, что и 200 тысяч лет назад, а значит, обладаем приблизительно такими же когнитивными возможностями. С другой стороны, наши когнитивные способности являются очень недавним приобретением и продолжают стремительно расти. Они зависят от наших когнитивных возможностей, так же как технологии зависят от доступных материалов, с которыми технологии могут работать. Точно так же как технологии порождают новые материалы, наши развивающиеся когнитивные способности изменяют способы, какими работает наш мозг, даже если к ним не добавляются новые нейроны: только подумайте, как обучение чтению изменяет способность к распознаванию образов и открывает перед нами новый мир возможностей и проблем. Наши растущие когнитивные способности развивают технологии, расширяющие совокупность доступных материалов, что, в свою очередь, позволяет развиваться еще более новым технологиям, которые предъявляют растущие требования к нашим умственным способностям. Это восходящая, самораскручивающаяся спираль, но все началось с достаточного числа нейронов в мозговой коре, в чем мы сейчас и убедимся.

Большее число нейронов как необходимый материал для познания

Каждый предмет, который мы используем в повседневной жизни, начиная простыми карандашами и заканчивая сложнейшими компьютерами, сделан из добытого из земли сырья. Все материалы добываются в природе; мы же преобразуем их исходное воплощение в другое, в новый материал. Это очень мощное достижение, которое делает место человека в природе еще более выдающимся и замечательным: мы – представители биологического вида, преобразующие природные материалы в другие, более сложные, более гибкие, и эти материалы дают нам все более и более возрастающие возможности.