Мозг вне возраста. Протоколы и свидетельства людей, победивших Альцгеймер

Я ввела пищевые добавки в свой рацион. Я начала с «базовых», которые доктор Бредесен рекомендовал для членов своей первой группы: рыбий жир, куркумин, витамины В₁₂ и Д, пробиотики, альфа-липоевая кислота. Затем я постепенно добавляла другие – по одной за раз, чтобы видеть, какое воздействие они оказывают на меня, и производить соответствующую корректировку (вызывают ли они сон? тошноту?): ашваганда[12], бакопа монье

[13], цитиколин, коэнзим Q10 (кофермент Q восстановленный), комплекс витаминов В (в те дни, когда я не принимала В₁₂). Позже я добавила прегненолон, NAC (N-ацетилцистеин) (от инсулиновой резистенции), витамин С, цинк и марганец, так как я узнала, что у меня дефицит этих элементов и что именно мне они могут принести пользу.

Два года спустя я начала принимать биоидентичные гормоны – эстроген и прогестерон, чтобы помочь себе справиться с симптомами менопаузы и улучшить сон, а кроме того, они могли оказаться полезными и для интеллекта. Но по ряду личных причин начала я не с них.

Доктор Бредесен также рекомендовал своей первой группе работать над преодолением стресса и стимуляцией мозга. Я тоже попыталась быть внимательной к тому, что вызывает у меня стресс, и ограничить стрессоры. Я постаралась (хоть и не очень успешно) найти время для медитации или практики спокойного дыхания. Но вначале я не понимала, как правильно ограничить стресс. Что касается стимуляции мозга, то я попробовала приложение Lumosity

, но нашла его слишком трудным. Мысль об изучении языка или игре на инструменте казалась невероятной. А вот чего я не знала тогда, так это того, что мой мозг улучшится и что, когда это произойдет, часть протокола, стимулирующая мозг, станет самой интересной.

Я приступила к протоколу в конце апреля 2015 года. Знание того, что я носитель ApoE4, и наблюдение за угасанием отца дали мне силы и решительность в намерении следовать протоколу. Я знала, что от этого зависит моя жизнь. Надо сказать, что у меня не было никаких ожиданий относительно улучшений. И когда эти улучшения наступили (наверное, они это сделали в отместку мне), это оказалось для меня настоящим сюрпризом.

Прошло три месяца. Июль. Однажды в середине занятий я огляделась вокруг и вдруг поняла, что на самом деле узнаю некоторых людей. Более того, я знала, что знаю их. У меня никогда раньше не возникало таких ощущений на занятиях. В действительности я обычно стеснялась поздороваться с другими, потому что никогда не была уверена, что мы с ними знакомы.

Прошло еще два месяца. Сентябрь. Я посетила «родительский день» в школе своих детей. Это мероприятие всегда провоцировало у меня тревожность, потому что я не знала, кто эти люди вокруг, должна ли знать их (если у них нет бейджика с именем). А в тот раз я на самом деле получила удовольствие. Я не только узнавала людей, но я знала, что знаю их, и радовалась, что я общаюсь и принимаю участие в беседе.

Прошел еще месяц. Октябрь. Мое настоящее пробуждение. В течение четырех-шести недель начались новые изменения – одно за другим. Буквально день ото дня я чувствовала, что просыпаюсь, словно из головы улетучился туман. Я начала ощущать, что мыслю намного четче. Я стала намного более внимательной на встречах и во время бесед. У меня значительно улучшилось восприятие и понимание письменного текста. Я вдруг на самом деле захотела снова читать; я захотела учиться. Затем, в один прекрасный день, я заметила, что использую все больше и больше сложных слов, когда мне нужно что-то объяснить: «вздорный» вместо «недовольный», «привередливый» вместо «капризный», «воинственный» вместо «агрессивный».

И в этот же период начала проходить моя «четырехчасовая усталость». Прежде я боялась наступления 16:00, когда я более всего была нужна детям, а мой мозг уже накапливал усталость. Внезапно (и, вправду, внезапно) мой мозг начал бодрствовать. Помочь с домашней работой? Никаких проблем! Поздно вечером сбегать в супермаркет? Конечно! Я поняла тогда, что «четырехчасовая усталость» наступала так медленно, так вероломно, что я долго не могла осознать: это подкрадывалась деменция.

У меня начала улучшаться и память. Моим детям больше не приходилось оставлять записки-напоминания на больших листах бумаги в кухне. Я снова сама следила за своим графиком и часто просто помнила его. И точно так же я начала чувствовать себя более уверенной за рулем. Пришло спокойствие. Я стала наслаждаться длинными, сложными беседами и фильмами с запутанными сюжетами. Я даже заметила, что когда пью по утрам кофе, то снова чувствую действие кофеина.

Как-то раз тогда я села, чтобы что-то написать, и заметила две вещи. Первое – я могла печатать по-настоящему быстро. Вдруг мои пальцы снова стали летать по клавиатуре, как это было двадцать лет назад. И второе – я обнаружила, что на самом деле могу писать. У меня были идеи. И они следовали одна за другой.

Вот так я поняла, что я вернулась.