Мозгоед

— Ты не понимаешь, — убеждала меня Ленка. — Я же не только имя, я судьбу ему подбираю. Тигран — персидское имя, переводится как «тигр», или «обладающий силой тигра». Вот послушай, что пишут в справочнике: «Любознательность Тиграна неизменно изумляет взрослых, ничто не проходит мимо его внимания, вопросы этого ребенка нередко ставят в тупик и родителей, и учителей. Тигран очень похож на мать и до конца дней сохраняет трогательную привязанность к ней. И жену, скорее всего, выберет такую, которая в чем-то будет похожа на его мать. Это тип эмоционального, увлекающегося человека, которого касаются все события, происходящие в мире, но не склонного к рефлексии. Он отлично владеет собой, хотя терпением этих мужчин лучше не злоупотреблять». Теперь понимаешь?

— А как мы его называть будем? Тигрой? Давай уж сразу наречем младенца Винни-Пухом — дешево и сердито.

Она обиделась — два дня со мной не разговаривала. Но я был очень рад, что мы не назвали нашего сына Тиграном. Хотя бы потому, что сына у нас не получилось. Рожать от меня Ленка наотрез отказалась. И правильно сделала. Ну, да ладно, все это — преданья старины глубокой.

Интересно, если бы Ленка познакомилась с настоящим Тиграном, она бы по-прежнему настаивала на имени Тигран для невинного младенца?!

Трехдневная щетина, дорогие джинсы, испачканные в грязи; розовая рубаха, открывающая мелко-волосатую грудь. Обкусанные ногти. Золотой браслет. Он напоминал молодого неандертальца, окончившего два класса церковно-приходской школы.

— «Крыша» — рассадник психозов, — нога в модном ботинке расплющила пивную банку. — Особенно девочки хороши — ломаются, как чипсы. Только успевай надкусывать. — И тут же вытер руки о штаны. На штанах остались жирные пятна. — Классное место, док! Халява! И баб много — на любой вкус. По мне, так помоложе надо брать, но и эти сгодятся.

— Баб?

— Именно! — на гладкой морде расплылась блаженная гримаса, которая тут же сменилась виноватой улыбкой: — Только не думай, что я из тех, кому член все равно куда всунуть. Мне бляди не нужны — наелся. Я ж восточный мужчина, знаю, кто в доме хозяин. Женщина должна быть верной, покорной, сидеть дома и рожать детей. И ни слова поперек мужу. Найду — сразу женюсь, а с остальными я сейчас так, погуливаю…

Примитивное сознание подобно плющу — опутает все вокруг. Вроде и красиво, а все равно задавит, задушит. Для меня до сих пор является загадкой, почему умные красивые девочки влюбляются в таких, как Тигран. Стоило ему только появиться на территории «Крыши», как все девчонки словно с ума посходили. Прошло два дня, и они устроили кулачные бои: победительница получала право на его тело. Тиграна это, казалось, только забавляло. Отхлебывая пивко, он громко подбадривал девушек, мутузящих друг друга в грязи. В финал вышли две — рыжая Саманта (все ее называли Сэмми) и жгучая брюнетка Вета.

Это было красивое зрелище — бессмысленное по своей жестокости. В первом раунде у Сэмми лопнули завязки купальника — и она продолжила бой абсолютно голой. Ее тело было совершенным: Тигран, забыв про пиво, пожирал глазами круглые груди и огненную полоску меж бедер. Впрочем, Вета тоже была хороша — гибкая, словно змея, она скользила под соперницей, и как только та расслаблялась, рывком оказывалась наверху. Никаких правил — кто сильнее, тот и побеждает.

Победила Сэмми.

— Моя! — Тигран положил правую ладонь на обнаженную грудь Саманты. Левой по-хозяйски сжал темно-розовый сосок.

Сэмми довольно улыбнулась.

Отношения этой пары продержались всего сутки — после бурного и непродолжительного секса главный приз перешел к Вете. Их связь продлилась чуть дольше — неделю. С тех пор девушки люто ненавидели не только Тиграна, но и друг друга. Думаю, не надо объяснять, почему.

Тигран же по-прежнему искал свою единственную. Правда, без особого энтузиазма.

— Слушай, а что ты дальше намерен делать?

Ей-богу, он удивился! Словно я задал откровенно глупый и бессмысленный вопрос: типа есть ли жизнь на Марсе, все знают, что там ее нет, но продолжают надеяться.

— То же, что и все, — он намеренно поиграл бицепсами. — Выиграю приз, привезу маму сюда, потом женюсь…

— Сына родишь? Дерево посадишь?

— А что, — вдруг вскинулся он. — Я же не урод какой-нибудь! Я природу люблю.

Природу все любят, только почему-то не забывают в нее гадить. Видимо, исключительно из благих побуждений. Чем больше любишь, тем больше срешь. В чем тут загадка, никак не пойму. Может, все дело в физиологии?!

— Нельзя с людьми плохо поступать, — проповедовал тем временем Тигран. — Людям надо делать добро. Я вот, например, всегда копеечку нищим подаю. А они мне «спасибо» говорят. А почему? Потому, что добро, тепло идет.

У-у, как все запущено. Герасим Му-му утопил, желая, чтобы всем было хорошо: и барыне, и собачке, и ему. Вот только Му-му, думается, придерживалась совсем иного мнения. Сколько гадостей совершено во имя добра, даже и не перечесть. Интересно, почему люди подличают? Чтобы казаться чище?