Мозгоед

Смешанный лес. Протоптанная тропинка. Запах нагретого утренним, непривычно жарким солнцем песка, аромат вереска и еловых игл. По пути то и дело попадались аккуратные полянки с зарослями черники и лесных цветов. На одной из таких полянок мы и нашли Алису. Март с радостным криком бросился к ней, но вдруг остановился и завыл.

Обнаженная, она лежала в густой траве, широко раскинув ноги. Между ними убийца положил букет иван-чая. Розовые цветы прикрывали лобок и гладкий загорелый живот. На лбу, у самой кромки волос шла красная полоса. Алиса улыбалась, словно во сне. Я даже не знал, что смерть дарит такие улыбки.

Инга рухнула на колени и поползла к телу:

— Элис!

— Фима, держи ее!

Но все они пребывали в шоке. Пусть и по-своему, но каждый из моих спутников любил Алису.

Я не успел удержать Ингу — рыдая, она приникла к мертвой Алисе. Тело дернулось, красная полоса на лбу вдруг ожила.

— Господи! — прошептал Март. — Что с ней сделали…

Словно драгоценная шкатулка, открылся череп Алисы — кожа вместе с волосами соскользнула на траву, приоткрыв алую рану.

— Он вынул ее мозг, — сдавленно сказал Фима и отвернулся.

Марта вырвало.

И только Инга, казалось, ничего не замечала вокруг, кроме горя и мертвого тела:

— Элис! Сука! Как ты могла, Элис?! Как ты могла?!

****

После коротких дебатов мы решили перенести тело Алисы на территорию лагеря. Фима сбегал за одеялом. Стараясь не смотреть на обезображенную голову, мы завернули труп в одеяло. Мы с Фимой впереди, Инга и Март позади.

Март плакал. Инга, устав от слез, только коротко и жалобно всхлипывала. Один только Фима старался казаться невозмутимым, но, честно говоря, у него паршиво получалось.

— Мы в ловушке, — сказал он после некоторого раздумья. — Нас всех здесь перережут, как кроликов.

Редкие красные капли падали на землю.

— Странно, кровь должна была уже свернуться.

— Почему?

— Судя по всему, ее убили ночью, где-то около полуночи.

— Около полуночи ее не могли убить, — признался Фима и покосился на Марта. — Мы с ней были здесь вдвоем до пяти утра. Потом я ушел.

— Что же ты раньше молчал? — взорвался я. — Может, мы смогли бы ее спасти, если бы пришли сюда с самого начала.

— Я думал, Март пытается устроить сцену ревности. Алиса часто отлучалась по ночам. Здесь нет ни одного мужика, с кем бы она не переспала. Разве что только ты, док… Но это вопрос времени. Я ее пользовал, когда хотел. И думаю, что Инга и Март знали, но предпочитали молчать. Для них — она без пяти минут святая. Лилит с нимбом.

— Давай по существу. Вы расстались в пять?

— Около того. Она сказал, что хочет встретить рассвет одна. Так было уже несколько раз, и я не удивился. Я оделся и пошел по тропинке, немного заплутал, потом вышел к забору.

— Никого не видел?

— Нет, — задумался Фима. — Но мне показалось, что кто-то за мной наблюдал из-за кустов. Решил, что это тот сумасшедший старик, но проверять не стал — себе дороже.

— Криков не слышал?

— Нет.

Я подумал о том, что нам придется положить тело Алисы в «бунгало страсти», там, где уже лежали остальные. Горло тут же сжал спазм.

— Я сам ее положу, — без эмоций сказал Фима. — Тебе не надо смотреть на них, док. Не слишком приятное зрелище.

— А ты?

— До проекта я работал санитаром в морге. Всякого насмотрелся. Вот только не думал, что увижу любимую женщину со снятым скальпом.

— Так ты…

— Не цепляйся к словам. Мы с ней спали три часа назад. Неужели ты думаешь, что я откажу ей в столь малой любезности — не назову напоследок любимой?

Он бережно подхватил мертвое тело и понес к бунгало. Длинные волосы касались земли. Держались они на тонкой полоске кожи. Мне опять стало не по себе.

— Март, ты как? — я коснулся поникшего плеча.

— Никак, — сглотнул Март, глядя вслед Фиме. — Почему он может ее нести, а я нет? Почему? Почему я не могу прикоснуться к ней — ведь я любил ее, а сейчас будто и не она вовсе. Док, почему?

— Не думай сейчас об этом. Лучше помоги Инге.

Он кивнул и обнял экс-подругу и — по совместительству — экс-соперницу. Смерть, действительно, примиряет даже самых лютых врагов. Инстинкт самосохранения делает больше — заставляет бороться.

— Соберите всех! — сказал я. — Отныне мы держимся вместе.

****

Я чувствовал себя героем Агаты Кристи, начитавшейся на ночь Стивена Кинга. Старушка явно сбрендила и теперь лепила то, чего никогда не происходит в жизни. По правде, мне никогда не нравились ее книги. Чего не скажешь о Стивене Кинге. Прежде чем кого-то убить мистер Кинг садился и писал очередной триллер. В процессе творчества желание убийства проходило, мир получал очередной шедевр, а потенциальная жертва — небольшую отсрочку. Потом жертву все равно убивали, но кто сказал, что это был мистер Кинг?! Однако в нашем случае все обстояло не так уж гладко: убийца явно не отличался литературными наклонностями, но если уж принимал решение кого-то отправить в мир иной, то с блеском воплощал задуманное.