Мозговой Студень

Россер смущённо посмотрел на оба конца дороги: шоссе было абсолютно прямым и совершенно безлюдным, он мог видеть на пару километров в каждую сторону. Если кто-то и проедет мимо, он услышит их раньше, чем они увидят, что здесь происходит. Да кому тут какое дело? Максин осталась сидеть на скамейке, Россер подошёл. Пенис безжизненно болтался у него в штанах маленькой веточкой плоти. После того, что мальчики Харгкинсона сделали с Фуллером, он, казалось, вообще не был способен реагировать на какие-либо ощущения, но Россер уверил себя, что справится с этим.

Просто закрой глаза и думай о блондинке.

Он расстегнул джинсы и спустил их до колен вместе с трусами.

— Да, милый, вот так, просто ткни им в лицо Максин, я дам тебе такой сладкий минет, который ты не скоро забудешь, но мне неловко тебе напоминать… по-моему, ты кое-что забыл.

— А, да, конечно, деньги, извините, — промямлил он и вручил ей десятку.

Она быстро сунула её в карман сарафана и начала играть с его яичками. Грязные пальцы женщины были в мозолях и заусенцах, приятным такое действие назвать было трудно, но потом она наклонилась и провела кончиком языка по головке его члена. А вот это уже было приятно. Россер упёр руки в бёдра и немного наклонился назад.

Забудь кто тебе это делает, просто кончи

.

Член вяло шевельнулся. Он зажмурил глаза и представил блондинку.

Это её рука сейчас ласкает мои яички, это её язычок сейчас кружит вокруг головки моего пениса.

Член в момент подскочил и затвердел так, как ещё ни разу не твердел у Россера в жизни.

— Агу-Га-Га. Га.

Он приоткрыл один глаз и посмотрел вниз. Ребёнок корчил ему страшные рожицы, по-прежнему опоясанный рукой своей матери. Там, где ноги младенца торчали из подгузников, Россер увидел проступающую линию дерьма.

Иисус Христос, у него ж говна полные памперсы.

Большое жёлтое пятно мочи тоже намекало об очевидном.

— Милый, что-то не так? — спросила женщина, не переставая сосать. Стояк Россера упал на несколько делений.

— Ну, это… вы не могли бы убрать от меня своего ребёнка, он меня… немного отвлекает.

— А, Стопарик? Ну, просто не обращай на него внимание.

Послушайте, — хотел сказать ей Россер, — если вы не против, я бы предпочёл, чтобы лицо вашего ребёнка было чуть дальше двадцати сантиметров от моего члена, пока вы его сосёте. Это дико, матери не должны сосать хер в то время как их дети на него пялятся. И этот маленький выродок всё время на меня смотрит.

Но он промолчал.

Сконцентрируйся, сконцентрируйся, закрой глаза, выбрось всё из головы, думай только о блондинке. О, да, да, боже. Это её мягкие пухлые губки скользят вверх-вниз по всей длине его члена, это её белокурые волосы щекочут его бёдра, это её длинные загорелые пальчики сжимают его яички

.

Спустя несколько секунд он снова был твёрд, его бёдра начали трепетать, он был в нескольких мгновениях от оргазма и в следующий миг, когда губы Максин скользнули назад к головке его пениса, ребёнок схватил рукой за основание его члена.

— Иисус Христос! — Россер подпрыгнул, отпрянув назад.

— Что опять не так, милый?

— Что опять не так? Ваш ребёнок схватил меня прямо за хер.

Эрекция увяла буквально на глазах.

— Да, что ж ты так завёлся-то? — в голосе Максин звучали тревожные нотки, — это же… это же просто маленький ребёнок.

— Агу-Га-Га! — Стопарик выковырял из носа очередную козявку и теперь пытался приклеить её Россеру на бедро.

— Он сто раз видел, как я отсасываю парням, да и как трахаюсь тоже. Что тут такого?

Это жестокое обращение с детьми! — хотел закричать Россер.

Он резко отпихнул от себя руку с козявкой.

— Смотрите, смотрите, видите, что он делает? Эй, пусть лучше держит свои руки подальше от меня.

— Ладно, ладно, теперь голос женщины звучал по-настоящему встревоженно.

Конечно, проще всего было послать всё ко всем чертям и уйти, но Россер к тому моменту был не на шутку зол. Он уже зашёл слишком далеко, слишком много вытерпел, чтобы сейчас отступать. Нет уж, он привык доводить свои дела до конца, ему нужно получить этот оргазм.

Просто сунь член ей в рот, подумай о блондинке и кончи.