Можно

пока не верю… Но хочу..

Верить

Карл

вы же понимаете – что жизнь – это седьмая производная от иллюзии…

Причина Вздутия

Остальные шесть кем работают?

Мы далеко друг от друга?

Карл

первая – первой любовью

вторая – первым поцелуем

третья – первым сексом

четвертая – первой работой

пятая – мужем/женой

шестая – эээээ не осилил

что значит мы далеко друг от друга?

Причина Вздутия

территориально

Карл

Что у вас летучий отряд скорой минетной помощи?

все время под парами стоите?

Причина Вздутия

………………

Карл

я отлучен?

Причина Вздутия

Я ошиблась Карл. Извините.

Имени памяти Плейшнера ошибка. Не заметила горшок на окне…

так хотелось без него…

Карл

ну а я до этого видел наличие чувства юмора

как знаете

обижать не хотел

если вышло – простите

Причина Вздутия

ок

Карл

Это все?

Причина Вздутия

Прощайте, Карл.

Не работает скорая минетная помощь

спермоотсосы не завезли

Карл

прощаем

Профайл удален.

Сержант запаса

Третьего января ужинать дома не хотелось. Фантомы останков новогоднего стола, возглавляемые стекшим оливье, загнали меня в ресторан.

Возьму что-нибудь легкое и свежее, – думала я, рыгая осетриной. Она потеряла свежесть первой, лежа всю ночь ближе к президенту и демонстрируя ему возросшее благополучие россиян.

В ресторане, полупустом в мирное время, был возмутительный аншлаг. Ни одного свободного места! Ну и жрать здоровы, россияне! Все только из-за столов и опять жрут! Куда лезет то!

– Что это все так оголодали? Даже сесть некуда! – Посетовала я зарумянившейся от бега официантке.

– Ой, это каждый раз так после Нового года! – Притормозила она, закатив глаза, – сами удивляемся. Подождите, пожалуйста. Освободится, я Вас посажу.

– Ну, нет! Я ждать не хочу! Я есть хочу! – Выставила я вперед ногу, как ребенок, которому Дед Мороз зажал подарок.

Официантка развела руками, виновато улыбнувшись.

– Сударыня, не желаете присесть за мой столик? Я один! – Раздался слева мужской голос. Я обернулась. Невысокий приталенный шатен. Рубашка в сине-зеленый цветочек, шелковое кашне, бачки, очки, улыбка.

– Спасибо.… Хочу!

– С наступившим Вас! Давайте познакомимся! Я Михаил. – Слегка поклонился он, садясь.

– И Вас с наступившим! Татьяна.

– Очень приятно! – Произнес он, разглядывая меня.

Румяная официантка на бегу метнула меню, заговорщицки улыбнувшись.

Мужчина продолжал любоваться.

– Михаил! – Сказала я. – Я сейчас закажу еду, а потом буду ее, извиняюсь, есть! Вы так и будете на меня смотреть?

– Если Вас это смущает, я могу смотреть в окно или на потолок, но смотреть на Вас несравнимо приятнее. – Признался он.

– Вы, наверное, художник или фотограф?

– Я и то и другое. И еще я музыкант, инженер, акробат, поэт, – улыбнулся он.

– Экая Вы затейливая натура!

– Вы совершенно правы! Я затейливая натура, и чтобы Вы не мучились угадываньем, я с Вашего позволения расскажу немного о себе, пока приготавливается мое незамысловатое блюдо.

– А что Вы заказали?

– Шницель с картофелем. Это моя любимая еда. Компенсирую собственную затейливость простой пищей.

– Логично! – Заметила я. – Внимательно слушаю Ваш рассказ о вас!

– Внимательно рассказываю! – Приосанился Михаил, пробарабанив вступление пальцами по столу. – Я занимаюсь конструированием чего-то очень интересного типа роботов и управляю производством, с удовольствием занимаюсь музыкой, играю в оркестре, провожу время с маленьким сыном, ему семь лет. Мы играем, ломаем и потом чиним игрушки. В беседе люблю играть словами, подсмеиваясь над собой и окружающими, ценю быструю реакцию, глубину ассоциаций и широту взглядов. Ценю и навожу порядок, удобство, организованность и комфорт. В недалеком еще прошлом был с головой вовлечен в КСП, это клуб самодеятельной песни. Не знаю, застали ли Вы такую организацию. Также занимался водным туризмом. Несмотря на это, тяготел к проявлению аристократизма и перфекционизма, впрочем, все это без фанатизма, но до сих пор. Я разведен, но не пропало желание заботиться не только о детях, но и о взрослом, конечно же, женщине, конечно же – единственной и неповторимой. В душе я нежный и ласковый, и еще очень добрый. Иногда это прорывается наружу. Вот как сейчас.… Теперь Ваш ход, Татьяна! Кто Вы?

– Возьму? – Схватил наш третий стул мужчина с блестящей лысиной.

Мы не успели ответить, как его лысина уже отсвечивала за соседним столом, продолжаясь грушей фигуры в корзине похищенного стула.

Михаил красноречиво-осуждающе глянул в сторону неприятеля, но промолчал.

– Так кто Вы? – Повторил он вопрос.

– Наверное, не смогу представить себя таким же емким рассказом. Вот так, сейчас и здесь. Видимо, больше закрыта. И мне еще не все понятно про вас! Почему Вы не упомянули о стихотворчестве? Вы же сказали, что поэт. Ваше шелковое кашне говорит именно об этом. Или вы непризнанный поэт? Три «н» в слове «непризнанный» по-моему, априори не дает никаких шансов.