Мрачный дебют (СИ)

– Ускоряемся, – сказал я и быстро пошёл по координатам следующей отличной позиции для артиллерии.

Пересекаем двор и выходим через арку, где натыкаемся на скопление мертвецов. Ублюдки, верно, прослышали о нашем появлении, потому что токсичная тварь верещала и хрипела.

– Руби-коли!!! – воскликнул я и кинулся в атаку.

Илья, в образе Октавиана Августа, чуть подотстал, поэтому я успел прикончить двоих, прежде чем он вступил в схватку.

Убивать простых мертвецов – это просто и скучно. Прироста могущества почти нет, лишь жалкие крохи…

Стоять. В момент уничтожения мертвеца Ильёй я почувствовал едва заметное ощущение прироста.

Чтобы удостовериться наверняка, прыжком с места отлетаю на три метра назад. Илья продолжает закалывать мертвецов, методично, спокойно, будто занимался этим всю жизнь. Причём любопытно, что он предпочитает «держать» на щите одного, сражаясь с его соседом. Только вот смысла в этом особого нет, потому что они все атакуют только его.

И да, прирост могущества, после убийства Ильёй зомби, чувствуется, правда, где-то в десять раз слабее, чем тот, который я получаю за собственноручное убийство тухлых противников.

Значит, это как у вампира Олега, который получал часть могущества от своих, ныне покойных, прихвостней. Любопытно и интересно…

Вновь включаюсь в схватку, атакуя левым кулаком и кописом. Моей силы достаточно, чтобы отправлять зомби к праотцам даже не очень удачными ударами. Гнилая кровь обагрила мою руку и меч, но я старался, чтобы она не попадала на броню и одежду.

Спустя время, меньшее, чем одна минута, с небольшим скоплением мертвецов было покончено.

– Странно, – произнёс Илья удивлённо, – но это легче, чем мне казалось.

– Это легче даже, чем кажется тебе и ныне, – сказал я на это, обтирая копис об рубашку трупа. – Страх твой был внутри, но не снаружи. Маска не даёт страху выйти наружу.

– Страх никуда не делся, – покачал головой бывший ополченец. – Мне было страшно при каждом ударе, но это воспринималось как-то отстранённо… Не думаю, что когда-нибудь избавлюсь от него.

– Бояться – значит умереть, – заявил я. – Не умирай и не бойся.

– Буду стараться, – сказал на это Илья и в голосе его была усмешка.

Он вытер гладиус об одежду бывшей женщины в некогда белом деловом платье.

– Ступаем дальше, – поторопил я его.

Следующая точка нашего интереса находилась за баром «Мастер-Шейх». Странное название, как для Васильевского острова, но это дело вкуса владельца.

Это открытый двор, со свободным входом и отличным видом на него со стороны улицы. Деревья тут были повалены, что являлось отличным знаком – я бы, будь на месте артиллеристов, тоже срубил все дворовые деревья, чтобы они не мешали мне вести обстрел в любую из сторон. Сквозь крону стрелять, конечно, можно, но даже одного сдетонировавшего об ветки снаряда хватит, чтобы положить весь расчёт.

Дополнительным и, пожалуй, самым неоспоримым свидетельством пребывания тут артиллеристов служили многочисленные артиллерийские гильзы, рассыпанные небольшими кучками.

Ещё есть старые костяки в обрывках гражданской одежды, а также пустые ящики из-под снарядов. Костяки – это пытавшиеся пообедать мертвецы, а ящики – это свидетельство подвоза боеприпасов.

Что-то я ничего не слышал об этом расчёте. Возможно, морпехи – они же не такие, как все и выполняют свои задачи отдельно от нас. Хрен узнаешь теперь…

– Сто двадцать два миллиметра, – констатировал я, подняв одну из гильз. – Уменьшенным зарядом велась стрельба, что означает малую дистанцию до целей.

– Что то даёт нам? – спросил Илья, спародировав мою манеру речи.

– Не дерзи мне, энеево отродье,[30] – потребовал я. – Коль дороги тебе твои члены.

– Прошу прощения, – стушевался бывший ополченец.

– Уехали они уже давно, что значит то не наша цель, – продолжил я, осмотрев очень старые следы от колёс в грязи. – Поищем далее…

Следующий дворик, где можно было поставить пушку, встретил нас атмосферой разрухи и сожжённым БТР-80. По броневику били чем-то тяжёлым, причём с разных сторон и даже сверху. Один из ударов пришёлся на двигательный отсек, что и, скорее всего, вызвало возгорание. Предмет, которым били по броневику, являл собой вырванный с «корнем» фонарный столб, ныне воткнутый в стену стоящей к северу пятиэтажки.

– Сея тварюга зело сильна… – произнёс я. – Я жажду встречи с ней!

– С ума сошёл? – вопросил Илья изумлённо. – Она же сильнее тебя!

– Тем слаще победа, – недобро усмехнулся я. – Здесь нет ничего, ступаем далее.

Четыреста с лишним метров спустя, мы оказались на внутридворовом футбольном поле, огороженном высокой сеткой-рабицей, призванной улавливать улетающие мячи.

– Вы чего тут забыли, болезные? – спросил мужской голос с крыши.

Поднимаю взгляд и вижу гражданского в дорогой демисезонной куртке, надетой поверх шерстяной клетчатой рубашки. В руках его некий АК «сотой» серии. Такое оружие в руках гражданских – это моветон.