Мрачный дебют (СИ)

Сверхчеловек вне человеческой морали, поэтому на первый взгляд, контры и иные суперы вписываются в эту концепцию. Только вот Ницше имел в виду, что у сверхчеловека должна быть сверхчеловеческая мораль. То есть «утративший человеческую мораль человек» не равно «сверхчеловек». Как если бы у сверхчеловека, вместо рук были крылья, а человек отрубил бы себе руки и объявил себя сверхчеловеком.

Пересиливаю себя и перезаряжаю обрез. Больно, хреново, но надо. Мария тащит меня быстро – мой вес не создаёт ей затруднений, потому что за сегодня она стала гораздо сильнее и быстрее. Как и я.

Доспехи не удержали осколков, поэтому я истекаю кровью. Не очень быстро, но непрерывно. Впрочем, можно надеяться на запас прочности, ха-ха, сверхчеловека…

Когда-то давно, будучи подростком, я увлекался сеттингом «Warhammer 40 000». Увлечение, со временем, прошло, но вновь я вспомнил об этом уже в институте, на занятиях по философии, конкретно при изучении философии Ницше.

Разработчики ведь, продумывая концепт космодесантников, примархов и Бога-Императора, использовали идею сверхчеловека. Об этом нигде напрямую не пишется, но есть отсылки.

Бог-Император – это настоящий сверхчеловек, со своей сверхчеловеческой моралью. И он принципиально выше простых людей, причём разработчики поставили его так высоко, что его мотивы непознаваемы не только подданными, но и нами.

А вот его примархи – это ошибка. Сверхчеловеческие тела с человеческой ментальностью. Форму сверхчеловека завезли, а содержание сверхчеловека забыли. Естественно, Бог-Император был ими разочарован. Нет, это человеческое качество – разочарование. Бог-Император не был разочарован, последнечеловеческие качества ему не присущи, но навсегда изменил отношение к своим «детям». А у «детей», почти у всех, полезли вполне себе человеческие комплексы. Будь они сверхлюдьми по содержанию, как того ожидал Бог-Император, их бы не колебало его отношение. Мы вообще не в состоянии познать особенности взаимоотношений сверхлюдей, но просто людское знаем хорошо, ведь это присуще нам. И мы видим, что кто-то из них увлекается стяжанием славы, кто-то стяжанием богатства, кто-то чрезмерно горд, а кто-то просто любит убивать. Это не поведение сверхлюдей.

В каждом примархе можно увидеть что-то человеческое, а это было бы невозможно, являйся они истинными сверхлюдьми, как Бог-Император.

Собственно, к чему это я? Я это к тому, что контры и суперы – это некий аналог примархов. Сверхчеловеческие качества + человеческая мораль. Они обречены обсираться и портить всё. И я обречён поступать так же.

Несколько раз Мария останавливалась, чтобы прикончить встречающихся зомби подручными средствами. Боль и кровопотеря ослабляли моё сознание, поэтому я и сам не заметил, как вновь отключился.

Следующее пробуждение было менее болезненным, чем предыдущее.

Я лежал на чём-то мягком, в темноте, пропахшей лекарствами и пластиком.

Пошевелив рукой, я зацепил некий провод. Пощупав его, я понял, что это шнур капельницы. Кто-то поставил мне систему, скорее всего, с физраствором. Поясница не болела, но в теле чувствовалась некоторая ватность и заторможенность. Только предполагаю, что я обколот обезболивающими, а это значит, что раны тоже обработаны и прямой угрозы жизни нет.

Я нащупал в кармане штанов свой телефон. Вытаскиваю его и ввожу пароль. Время – четыре утра, дата – девятое апреля. Значит, я пробыл в отрубе меньше десяти часов. Если бы не ранения, сошло бы за полноценный сон.

Но я чувствую, что разбит и хочу спать.

Единственное, что я заставил себя сделать – посветил экраном телефона и увидел, что нахожусь в маленькой комнатушке, на матрасе без простыни. Окно занавешано плотной коричневой шторой, а деревянная дверь закрыта. В принципе можно смело отключаться.

/9 апреля 2022 года, Санкт-Петербург, Михайловский замок/

На этот раз пробуждение было связано с Марией.

– … военных штучек, поэтому говорю, как привыкла, – она стояла в двери и говорила в рацию. – Я не знаю, что это за вертолёт, потому что я его не видела. Всё, что я видела – это какие-то ракеты, шквалом обрушившиеся на зомби, а потом и на нас. У меня тут раненый, один из ваших.

«Кто именно?» – раздался голос из динамика.

– Дмитрий Верещагин, который актёр, – ответила Мария. – Его ещё по телевизору недавно показывали и на ютубе пара роликов есть.

«Ещё кто-то?» – спросил голос.

Я узнал этого человека – полковник Краснодубов. Значит, «Зоопарк» ещё существует. А это значит, что есть надежда на то, что мы ещё повоюем.

– Больше никого нет, – спокойно ответила Мария, а затем заговорила с раздражением. – Ну или я не знаю. У меня, вообще-то, не было возможности походить по замку и поискать выживших!

«Спокойно», – попросил её Краснодубов. – «Ваша задача – добраться до василеостровского морского вокзала. Там будет дежурить катер – он заберёт вас и доставит в Кронштадт».

– То есть, в городе никого нет?! – возмущённо воскликнула Мария. – Вы обещали, что вытащите меня отсюда!