Мракобесы

События развивались не по сценарию. Лентяй повернул голову на психотерапевта. Тот сидел, глядя на него. Неожиданно у Лентяя возникла идея:

– Выходи!

– Кто? Я?

– Я тебе говорю. – Лентяй выбрался наружу, обошел машину и рванул дверцу со стороны Луки на себя.

– Я против того, что вы собираетесь сделать! – психотерапевт поставил ногу на землю и до половины высунулся из машины. В тот момент, когда он выпрямлялся и его височная кость подошла под удар, Лентяй привычным боковым двинул ему в голову. Психотерапевт рухнул на бок.

– Ты чего творишь? – раздался из машины удивленный голос Серьги.

– Мужики, в следующий раз не «быкуйте», себе дороже будет, – Лентяй присел перед Лукой на корточки и на всякий случай пощупал пульс.

Мало ли? Может, убил? Давно в ринге не был и силы рассчитывать разучился, да и вес стал больше. Но пульс был, а психотерапевт дышал.

– Ты насчет «себе дороже» пошутил? – выбрался на свою сторону и положил руки на крышу машины Серьга.

– Я пока не буду докладывать Наставнику о вашем отказе подчиниться. Этот день просто послужит уроком. Сюда мы свернули не для того, чтобы поразвлечься с этой женщиной. Задача сделать так, чтобы этот тип, – он показал взглядом себе под ноги, – пропал навсегда.

– Так бы сразу и сказал, – начал было Хам, но Серьга перебил его:

– Погоди, что-то не клеится, а кто ее из гипноза выводить будет?

– Я, – вырвалось у Лентяя с такой уверенностью, что он даже сам поверил в свои силы.

– Ты ее так тискал по дороге, что мне не особо верится…

– Не зли меня, – глядя прямо в глаза Серьге, попросил Лентяй.

Хам последовал примеру Серьги и тоже вышел из машины.

* * *

Матвей полз, подобно хищнику, крадущемуся к своей жертве, опираясь на ладони и ноги. Практически стелясь по земле, он едва задевал грудью траву, иногда замирая и вслушиваясь в доносившиеся из машины звуки. Комары облепили лицо, шею и запястья. Но он переключил свое внимание с их укусов. Вот уже стали слышны голоса сидевших внутри «Жигулей» мужчин. Окна, по всей видимости, из-за комаров, были закрыты. Однако периодически со стороны водителя стекло опускалось, и появлялся запах сигаретного дыма. Тогда становились и отчетливее голоса. Так ему удалось установить, что за рулем сидит Седой, а рядом Влад.

До машины оставались считаные метры. Нужно проползти через некое подобие широкой канавы с выстриженной травой, взяться за дверную ручку, рвануть на себя, выдернуть Седого и, завладев его оружием, выстрелить в ноги Влада. Существовала опасность того, что двери заблокированы. В этом случае ему снова придется спасаться бегством. Не исключено, что Седой убрал пистолет, из которого целился в него, в «бардачок». Тогда он окажется в руках Влада. Но Матвей не собирался менять своего решения. Он с минуту передохнул и едва собрался двинуть дальше, как раздался звук открываемой дверцы, и на другую сторону вышел Влад.

– …да разомнусь немного. Болит все. Сука!

Последнее, по всей видимости, относилось к Матвею.

Наступил такой период времени, когда светлые предметы уже отчетливо выделялись из темноты. Матвей смог разглядеть у Влада рулон туалетной бумаги. Отматывая от нее и комкая на ходу ленту, Влад обошел машину, и исчез на лесной дороге.

«Знал бы прикуп, жил бы в Сочи, – с досадой подумал Матвей. – Сидел бы я сейчас там, легко бы смог оглушить Влада, потом вернуться в машину в его одежде».

Он огляделся. Крышу «Жигулей» посеребрила предрассветная роса.

«А что тебе мешает сделать это сейчас? – мелькнувшая мысль заставила начать пятиться. – Судя по рулону туалетной бумаги, который он прихватил с собой, у меня есть шанс».

Матвей проворно вернулся в лес. Двигаясь параллельно дороге, стал вслушиваться в каждый звук. Что-то хрустнуло. Он встал. Потом сделал еще несколько шагов. Влад наверняка пристроился прямо на дороге. Словно в подтверждение его мыслям, оттуда раздалось журчанье. Матвей встал на четвереньки и осторожно двинул на звук.

От напряжения уже ломило шею и спину. Глаза слезились. Стекающий с головы пот, накапливая в себя грязь, которой он намазал лицо и руки, попадая в глаза, вызывал жуткий дискомфорт. Приходилось часто моргать.

Потянуло запахом человеческих испражнений. Привычное дело, брать языка или ликвидировать человека за этим занятием. Даже после службы в спецназе это будет второй случай. В Африке, когда пришлось искать пропавший в джунглях Конго экипаж самолета, точно так же он нейтрализовал конголезца. Непосвященный в тонкости войн сморщится и скажет «фу, какая гадость», кому-то станет до тошноты противно. Но когда речь идет о жизни и смерти, не задаешься вопросами соблюдения приличий и общепринятых человеческих норм и правил.

Заранее зная, что, повинуясь непонятному инстинкту, Влад сидит лицом к дороге, Матвей едва слышно шагнул из леса. Он с ходу увидел боковым зрением его силуэт. Из опасения, что тот почувствует взгляд, начал красться, глядя чуть правее мужчины. Под ногой едва слышно хрустнула ветка. Но Влад не отреагировал, и Матвей сделал еще шаг. Все, расстояние сократилось для прыжка, и он замер.

С дороги раздался металлический звук:

– Влад!

– Чего!