Светлана Черных

Мраморные ножки

Мраморные ножки.

Лана лежала в ванной, прикрыв глаза и лениво затягивалась сигаретой. Она сбрасывала пепел прямо на начищенный до зеркального блеска кафельный пол ванной комнаты. Но даже насыщенный запах дорогого табака не мог перебить аромат фиалки от пены, которым благоухала вода в белоснежной ванне. Подняв голову, Лана посмотрела вокруг себя, в надежде, найти хоть что-то, что могло бы послужить пепельницей. Но окурок слегка обжег ее тонкие ухоженные пальцы, и она, грязно выругавшись, быстро затушила его в воде и кинула на пол. Ощутив легкий ожог, Лана машинально схватила себя за правую мочку уха и подержала свои красивые пальчики рядом с бриллиантом в 4 карата. Невольная улыбка обнажила ее ровные и безупречно белые зубы. Лана полежала еще несколько секунд в той же позе, потом грациозным кошачьим движением выгнула спину и достала ноги из воды. Густая пена медленно скользила по гладкой коже.

Красота!!! — сказала она вслух низким, с легкой хрипотцой голосом, любуясь своими идеальными, словно высеченными из мрамора, талантливым скульптором, ножками.

Мм-м-да… мало я оставила чаевых этой маникюрше Лилечке, подумала Лана и, довольно улыбаясь, рассматривала виртуозный педикюр. Бедной Лилечке пришлось изрядно попотеть, чтобы довести до совершенства ее пяточки, каждый пальчик и ноготок. Да еще и выслушать немало грубых острот, которыми Лана щедро одаривала ее и всех ее родственников, до пятого колена. Этот процесс словно гипнотизировал ее, но тут неожиданно закончился диск и Шклярский замолчал. Она облизнула губы, вытянула вперед правую руку и громко щелкнула большим и средним пальцами, ловким движением тела выскользнула из пены. Второе что раздражало ее после отсутствия сигарет, это отсутствие музыки! Придется встать, чтобы музыка не прекращалась. Лана десять раз пожалела о том, что отпустила сегодня домработницу Риту пораньше! Вставая из ванной, она машинально поставила ноги на носочки, чтобы не угодить в пепел на полу и в двапрыжка оказалась у зеркального шкафчика для полотенец. В зеркале отражалась женщина с правильными чертами лица, большими карими глазами и яркими пухлыми губами. Ее длинные каштановые волосы струились по узким плечикам, как змеи. По-прежнему, стоя на цыпочках, Лана открыла дверцу высокого белоснежного шкафчика. И тут…, она набрала полные легкие воздуха и задержала дыхание, чтобы соседи не услышали, как она «ценит и уважает» Ритку за ее «светлый ум и хорошую память»! Опять она положила ее любимое тайское полотенце ручной работы под стопку аляпистых, но так любимых Ритой, полотенец! От злости Лана резко дернула свое полотенце и вся стопка, лежавшая на нем, бесшумно выпала из шкафчика и рассыпалась на полу. «Так тебе и надо, дура!» — подумала Лана, и без зазрения совести выпорхнула из ванной. На ходу заворачивая свое красивое тело в полотенце. За него она, битых полчаса, торговалась на Тайском рынке прошлой зимой и чуть не сорвала голос. Ей так долго пришлось доказывать торговцу, ни слова, не понимающего по-русски, на чисто русском языке, что 60 долларов — это слишком дорого, и дороже чем за 50 она его не возьмет! В конце концов, торговец, не выдержав столь продолжительного визга, такой очаровательной покупательницы, просто запихнул ей его в сумку и замахал руками! После того как это полотенце чуть не стоило ей голоса, оно не могло не стать ее любимым.

— А не такая уж она и дура! — сказала Лана, прикуривая очередную сигарету, заметив на прикроватном столике бокал красного вина, заботливо оставленный Ритой своей хозяйке. Сделав глоток и жадно затянувшись, она присела на кровать.