Мсье Гурджиев

Состояние осознания, говорилось нам, это прежде всего состояние человека, который наконец узнал, что он почти никогда себя не осознает и который, таким образом, начинает понимать, что именно препятствует в нем самом тем усилиям, которые он предпринимает. Вникнув в это маленькое упражнение, вы можете сделать вывод, что человек способен, к примеру, читать какой-то труд, одобрять его, скучать, протестовать или восхищаться, ни на секунду при этом не осознавая самого себя, а потому толком не вникая ни во что из прочитанного. Его чтение — это как бы продолжение его собственных снов, и все это остается в потоке бессознательного. Ибо наше истинное сознание почти всегда полностью отсутствует в том, что мы делаем, думаем, желаем, воображаем. Я понял тогда, что невелика разница между состоянием, в котором мы находимся во сне, и нашим обычным бодрствованием, когда мы разговариваем, действуем и т. д. Наши сны становятся невидимыми, будто звезды при свете дня, но они существуют, и мы продолжаем жить под их влиянием. Вся разница в том, что после пробуждения мы более критически относимся к нашим чувствам; мысли тогда становятся более упорядоченными, действия — более управляемыми, восприятия, эмоции, желания приобретают большую живость, но это все равно еще не состояние «истинного сознания». Это не истинное пробуждение, но лишь состояние просыпания, в котором и разворачивается почти вся наша жизнь. Нас же учили, что возможно полное пробуждение, достижение состояния «истинного сознания». В таком состоянии, как я это смутно уловил во время упражнения с часами, я мог обрести объективное знание о работе моей мысли, о развертывании образов, идей, ощущений, чувств, желаний. В таком состоянии я мог прилагать реальные усилия, чтобы исследовать, время от времени прерывать и изменять это внутреннее движение.

Эти усилия, как мне объясняли, создавали во мне некую субстанцию. Сами по себе они не заканчивались тем или иным результатом. Но достаточно было их приложить, чтобы во мне появилась и аккумулировалась субстанция моего существа. Мне было сказано, что, если я обрету это «существо», мне удастся достичь «объективного знания». И тогда я получу возможность обрести совершенно объективное и абсолютное знание не только о себе, но и о других людях, вещах и мире в целом.