Мститель

Последние слова были обращены к кубьясу, который вместе со слугами подошел к крыльцу. Он так сильно хромал, что казалось, будто у него укорачивается попеременно то правая, то левая нога; при этом он охал и испускал душераздирающие стоны. Подойдя к своему господину, он сложил руки, поклонился до земли, свесил голову и стал жаловаться плаксивым тоном:

– Господину хорошо смеяться, господин может сделать со своим слугой что хочет. Но меня, господского слугу, оскорбили и избили до полусмерти.

И тощее тело кубьяса завертелось, точно коловорот.

− Кто же тебя так избил, бедный ягненочек? – рассмеялся Одо.

− Метсаский Яанус.

− Кто?

− Метсаский Яанус. И старый Тамбет, его отец. Меня били, а господина ругали. Ох! Ох!

Лицо молодого рыцаря, до этой минуты не терявшее веселого выражения, внезапно омрачилось.

− Что ты мелешь? – спросил он резко. – Они меня ругали? Меня?

− Ругали и поносили так, что страшно было слушать.

А меня избили. Ох! Ох!

– Ты с ума сошел. За что... да как они посмели?

Гости окружили их и смеялись над кривлявшимся кубьясом.

– Они воры! – вскричал кубьяс. – Настоящие воры и разбойники! Кто знает, сколько добра они уже стащили из замка! А теперь они еще и укрыли у себя в доме беглого раба из деревни, принадлежащей господину, и не хотят его выдать. Сущие разбойники! А когда я сегодня утром пошел и потребовал, чтобы мне вернули господское добро, а они стали бранить и поносить господина, а мне переломали все кости. Ох! Ох!

Кровь бросилась в лицо Одо. Он крикнул:

– Как ты, собака, осмеливаешься мне это говорить?

Почему ты сразу их не связал и не привел сюда?

– Ох, милостивый господин, что я мог сделать один против целой толпы! Я приказал вот им, – и кубьяс показал на слуг, у которых колени начали дрожать от страха,

– прийти мне на помощь и не допускать, что бы оскорбляли честь господина, но они смеялись. Только я один...

− Они смеялись?

− Да, смеялись оба, только я один...

− Эй, люди! – громко крикнул Одо и хлопнул в ладоши.

Прибежало несколько слуг.

− Отведите этих негодяев на конюшню! – громовым голосом приказал молодой рыцарь. – По сто розог каждому, а потом – в самый глубокий подвал!

Дрожащих преступников увели. Одо снова обратился к кубьясу, на лице у которого мелькнула злорадная усмешка.

– Правда ли все это?

– Все, до последнего слова! – подтвердил кубьяс, ударив себя кулаком в грудь.

− Убирайся отсюда!

Удар хлыста был наградой верному слуге за защиту чести господина. Кубьяс отошел, прихрамывая.

− Что это за история? – спросил с любопытством один из гостей.

− История, конец которой еще впереди, – ответил Одо, сгибая хлыст. – Крестьяне меня оскорбили. Они избили моего слугу – это оскорбление! Клянусь богом, я этого не прощу!

− Что за вздор? Каким образом крестьяне могли тебя оскорбить? Твои собственные крестьяне? – удивленно спрашивали гости.

− Да, верно, ведь вы этого не знаете, – отвечал Одо. –

Там, на границе моих земель, живет семья одного так называемого свободного крестьянина, которому какой-то полоумный епископ даровал необычные права. Отец мой благоволил к этим людям, и эти выродки настолько обнаглели, что уже ни в чем не знают границ. Они укрыли у себя беглеца из моей деревни, избили моего слугу и этим самым, да еще вдобавок бесстыдной руганью, нанесли мне оскорбление. Скажите, как мне с ними поступить?

У молодых рыцарей щеки запылали от праведного гнева.

− Клянусь богом! – вскричал Клаус Коркенпропф, цветущий молодой господин с рыжеватым пушком на подбородке, свидетельствовавшим о его мужском достоинстве. – Подобной истории я еще не слыхал! Свободный крестьянин? Это что такое? Такой гриб на нашей земле не растет, а если он вдруг где-нибудь появится, его надо тотчас же растоптать.

− Чего же мы ждем! – заявил долговязый, курносый и кудрявый юнкер Клопфлейш. – Едем туда, вздернем этих негодяев на сук, а гнездо их подожжем.

− Вот это правильно! Все ясно. Веди нас сейчас же туда, Одо! – зашумели в толпе.

− Едем! – крикнул Одо со все возрастающим возбуждением. – Я должен наказать этих собак. Пока я этого не сделаю, ни капли вина в рот не возьму!

Это решение было встречено радостными восклицаниями. Рыцари созвали слуг, сели на коней и поскакали в лес. Рыцаря Куно не было среди них, он и не знал об их намерении.

Он сидел в богато убранной комнате и развлекал красивую девушку, которая, иногда улыбаясь сквозь слезы,

слушала его то серьезную, то веселую, но всегда мягкую и плавную речь.

Бедный Яанус!

12

В усадьбе Метса держали совет, как быть с Маанусом.

Сам Маанус сгоряча готов был уйти, убежать в лес далеко, далеко, все равно куда, лишь бы выручить из беды своих заступников. Старик Тамбет, обычно живой и деятельный, несмотря на свои годы, был ошеломлен последними событиями. Он мало говорил, больше что-то бормотал про себя и часто озабоченно качал головой. Да и у Яануса было тяжело на сердце, но он и виду не подавал, стараясь подбодрить других. По его мнению, надо было выкупить

Маануса у его господина.

Но старик Тамбет покачал головой: