Мудрость дзэн. Сто историй пробуждения

Находчивый монах залез в свою сумку и достал из нее две деревянные чаши. Взяв в каждую руку по чаше, он сказал: "Что ж, давай! Попробуй проткнуть меня, если сумеешь!"

Такая наглость привела Кондо в бешенство. Он был полон решимости одним ударом покончить с монахом. Сжимая копье, он пристально смотрел на Буцугая, выискивя слабое место в весьма необычной манере защиты монаха.

Почти полчаса воин стоял не двигаясь, будучи не в силах придумать способ атаки. Затем он, должно быть, заметил открытое место, ибо внезапно, собрав воедино все свои силы и ярость, он бросил копье в монаха, намереваясь разбить ему грудную клетку.

Однако, с необычайной ловкостью отклонившись в сторону, Буцугай как ни в чем не бывало поймал копье двумя чашами, зажав его, словно тисками, мертвой хваткой.

Как воин ни старался, он не мог вырвать копье, сжатое двумя чашами для сбора подаяний. Он дергал его то в одну сторону, то в другую, но только весь взмок От пота.

Так продолжалось довольно долго, пока Буцугай вдруг с резким криком не отпустил копье. Воин упал на спину, а копье пролетело еще двадцать-тридцать футов.

Устрашенный и пристыженный, главарь поклонился Буцугаю и сказал: "Ваши способности поистине выдающиеся и намного превосходят мои. Кто вы?"

"Я - странствующий монах по имени Буцугай".

"А, так это вы знаменитый "монах с железным кулаком"!" - воскликнул воин, теперь уже с предельной почтительностью взирая на своего недавнего противника.

После этого случая имя Буцугая разнеслось по всей древней столице.

Когда Буцугай закончил обучение, он удалился в уединение, чтобы совершенствовать свое понимание. Вскоре, однако, к нему стали во множестве стекаться люди, слышавшие о нем и желавшие учиться и дзэн, и боевому искусству.

Один знаменитый мастер меча, еще совсем молодым путешествуя и обучаясь искусству фехтования, встретил как-то Буцугая. Обратившись к наставнику, юный самурай попросил научить его боевому искусству.

"Зачем ты сюда пришел?" - спросил его Буцугай.

"Я пришел, чтобы умереть под ударами кулаков учителя", - ответил юноша.

Ответ Буцугаю очень понравился, и он позволил фехтовальщику остаться. Буцугай подарил ему стихотворение:

Даже сила беспредельного духа -Всего лишь сетка от москитовв один-единственый слой.

Уже став известным во всей западной Японии фехтовальщиком, мастер меча в последующем говорил, что, медитируя над этим стихотворением, он обрел внутреннее понимание сокрытой сущности дзюдзицу "мягкого искусства".

Буцугай стал таким знаменитым, что многие влиятельные даймё западной Японии приглашали его в свои владения и предлагали ему на выбор самые лучшие храмы. Но Буцугай отказывал всем. До самой смерти он жил в бедном храме, носил потрепанную одежду и смиренно влачил нищее существование, не стремясь более ни к чему.

Сознание совершенномудрых

В 1262 году регент сегуна Ходзё Токиёри отправился к дзэнскому наставнику Фунэю. "Недавно, - заявил он наставнику, - я постиг то, что не является ни постоянным, ни непостоянным".

"Практикование дзэн ставит своей целью только постижение сущностной природы, - сказал Дзэнский наставник - Если вы постигнете сущностную природу, вы поймете все".

"Прошу вас, покажите мне метод", - попросил регент.

"В мире нет двух Путей; у совершенномудрых нет двух сознаний, - ответил наставник. - Если вам известно сознание совершенномудрых, вы поймете, что это - внутренняя сущность, которая есть главный источник вашего собственного "я"".

Искусство искусства

Дзэнский наставник Тэцуо великолепно владел искусством кисти, имя его гремело повсюду, и многие люди приходили к нему учиться. Он часто говорил своим будущим ученикам: "Вы обязаны помнить следующие слова: "Если не хочешь быть зависимым от людского мнения, не позволяй ни похвалам, ни осуждению тревожить твое сердце". Если вы сможете совершенствовать свое искусство, не оставляя в своей груди ничего земного, тогда и сознание, и техника естественным образом вызреют, и в конце пути вы постигнете возвышенное. Вот где дорога от тьмы к свету".

Как-то к Тэцуо пришел с визитом известный ученый-конфуцианец и государственный деятель. Наблюдая за кистью дзэнского наставника, ученый отметил, что каждое движение руки наставника и кисти соответствует классическим принципам каллиграфии.

Когда он сказал об этом вслух, Дзэнский наставник пояснил: "Если рассматривать искусство через призму правильности сознания, то каллиграфия и живопись - одно. Если на картине, которую я рисую, хотя бы один стебель бамбука или один лист дерева чуть-чуть отклоняется от необходимого направления, я разрываю картину на части и выбрасываю ее, а потом откладываю кисть и сажусь в тишине, очищая свое сознание".

Дзэнская литература

В середине XIX столетия Кайган боролся за возрождение пришедшего было в упадок изучения буддийской и дзэнской литературы. Большинство людей полагали, что он был всего лишь ученым, и даже не подозревали в нем пробужденного дзэнского наставника.