Муха Ukraine (сборник)

Вскакиваю с места. Кричу водителям: «вы с ума сошли! Выбросили человека из автобуса! Немедленно остановитесь и вернитесь за пассажиром!»

Водитель зло цедит, что если я не замолчу, то последую туда же!

За окном мелькает указатель населенного пункта Змеевка.

Начинаю набирать по телефону милицию. На счету ноль. По закону подлости.

Девушка-блондинка, с соседнего кресла, перепугано смотрит на меня. Предлагаю ей быть свидетелем. Она еще больше пугается и отворачивается к окну.

Через 20 минут появляется Берислав. Водители идут в автовокзал.

С тяжелым портфелем Золотого я направляюсь следом.

Кроме диспетчера, толстой тетки, пьяного сторожа в резиновых сапогах и наших водителей на вокзале никого из власти нет.

Загаженные мухами часы на стене показывают 2 часа ночи. Кладу портфель на стол диспетчера и прошу вызвать милицию.

– А я причем здесь? – говорит диспетчер.

Набираю сама 02.

Водитель жмет на рычаг телефона. Опять набираю 02. Водитель вырывает трубку и говорит милиционеру: «Не слушайте ее. Вызов ложный».

Диспетчер, толстая тетка, начинает выгонять меня из вокзала. Велит Пете, сторожу выдворить пассажирку за двери автостанции.

Начинаю объяснять ситуации. С Золотым, с его портфелем. Пьяный сторож вытесняет меня за двери. Следом за мной летит портфель Золотого и падает в грязь.

– Может, там документы, деньги? Вызовите милицию. Может, там бомба!

И я вешаю портфель на ручку двери автовокзала.

Портфель с бешеной скоростью летит в кусты.

И тут я вижу, что наш автобус, обдав меня черной копотью, срывается с места. А вместе с ним и моя корзина с яйцами, не родившихся южноафриканских страусов. Яйца я купила за деньги моей тетки из Херсона, для разведения страусиной фермы.

В кармане у меня билет до Херсона. Сама я в каком-то Бериславе.

Где-то в районе Змеевки, на безлюдной трассе, среди хищников, беспомощный пассажир.

На дворе глухая ночь. На вокзале беспредел.

Спрашиваю у таксиста, как дойти до милиции. Спотыкаюсь о что-то тяжелое. Это портфель Золотого. Как вещьдок того, что я не сплю.

Сонный дежурный милиции долго не может понять, чего требует гражданка. Потом вызывает оперативника.

Тот проверяет мой паспорт и спрашивает, кем мне приходится потерпевший. Отвечаю уверенно, достойно.

– Никем. Мы не знакомы! Просто пассажир. Мент гримасничает. Не может понять, зачем же я тогда за него хлопочу. Может, мужчина мне понравился?

Сверлю мента колючим взглядом. Объясняю ему, если он не видит здесь преступления, то я его вижу четко. И уверена, что утром это увидит и прокурор Берислава.

Мент дает лист бумаги, писать объяснительную. Заполнять графы с адресом, пропиской, местом работы.

Я сопротивляюсь.

– Какая работа! Человек на трассе!

Ночью. На холоде! Среди волков. Среди разбойников! Тут оперативность нужна! Срочно надо ехать за ним.

Надо сообщить ГАИ, что бы задержали автобус. Там водители, преступившие закон. Там мои яйца страусов!

– Каких еще страусов? Мент смотрит подозрительно, словно психиатр.

Беру себя в руки. Держусь уверенно. Здесь дрогнуть нельзя.

– А вот и его портфель! Пассажира! Может, там документы, деньги.

Мент берет портфель и уносит в другой кабинет.

Я объясняю ему, что я свидетель и портфель надо открывать при мне. Мент нехотя вываливает содержимое портфеля на стол. Бумаги, документы, пачка денег, скрепленная зажимом, всякая мелочь.

Мент смотрит в паспорт, читает: Петренко Леонид Степанович, 1980 года рождения.

Я требую срочно ехать на трассу. Мент предлагает оплатить бензин. Я угрожаю прокурором. Мент нехотя вызывает машину.

Дребезжа и подпрыгивая, уазик едет по трассе, в сторону Змеевки. Дорога пустынна, кажется бесконечной. И только яркая полная луна лыбится на небосклоне, освещая золотым бликом трассу.

Оперативник начинает вслух сомневаться в том, что Золотой существует в реалии.

– А, если он и был, то его уже там нет. Он уже дома, чай пьет или спит с женой под боком.

Спрашивает, где я работаю.

Отвечаю, что к данному происшествию это не относится.

Мент требует показать еще раз мой паспорт. Даю. Долго листает. Сличает меня с фотографией. Начинает придираться к фамилии. Какое, мол, я отношение имею к Роману Абрамовичу. Отвечаю, что никакого. Что мы даже не однофамильцы. Отдает паспорт назад. Тяжело вздыхает. Смотрит на дорогу. На часы. 3 часа ночи. Потом зевает и велит водителю разворачиваться назад, ехать в отдел. А мне угрожает, что заведет дело по факту ложного вызова.

И тут я вижу в свете луны золотую фигуру, бодро шагающую по трассе.

– Ура! Золотой есть! Вон он! Я была права!

Уазик равняется с Золотым, резко разворачивается и тормозит. Мент открывает двери.

– Присаживайтесь, гражданин. Кто вы? Зовут вас как? Куда направляетесь?

– Петренко Леонид Степанович. Новый директор Бериславского завода автоматики. Никогда здесь раньше не был. Вот, заблудился. Спасибо вам.

Золотой устало плюхнулся на сидение, растирая замерзшие руки.

– Гражданке спасибо скажите. Это она панику подняла, и нам сообщила.

Золотой равнодушно глянул на меня и произнес:

– Да, ни к чему все это. Не стоило хлопот.

Менты смеются. Я взбешена.