Муки Галилея

— Весьма вероятно. Вот только профессиональный домушник понаблюдал бы немного за домом и заметил бы, что там осталась одинокая пожилая женщина.

Каору посмотрела на своих старших коллег:

— Для случайного грабежа есть несколько нетипичных особенностей.

— Каких?

— Сын сказал, что, когда он и его семья вернулись, входная дверь была закрыта на ключ. Все окна и двери во двор были заперты изнутри, преступник мог уйти только через парадное. Следовательно, дверь закрыл он. И действительно, ключи от дома пропали. Мне кажется, при случайном ограблении преступник первым делом постарается поскорее удрать и не станет запирать за собой дверь.

— Обычный преступник — да. Но у нас исключение из правил. Он убил человека и постарался сделать так, чтобы тело обнаружили как можно позже.

— Допускаю. Но есть и другие странности.

— Другие? Выкладывай, не томи!

— Как я уже сказала, вскрыты шкаф и буцудан. Из шкафа украли сберегательную книжку погибшей, драгоценные камни и изделия из благородных металлов. Однако личная печать для сберегательной книжки хранилась в другом месте и уцелела. А теперь самое важное: из буцудана украли десять килограммов золота.

— Что?! — выпучил глаза Кусанаги. — Почему оно лежало в буцудане?!

— По словам сына, это наследство, доставшееся его матери от мужа. Он считал, что нельзя полагаться на одни лишь банки — в крайнем случае можно потерять всё, — и перевёл часть своего капитала в золото.

— Во сколько оцениваются десять килограммов золота? — спросил Кусанаги у Киситани.

Тот помотал головой:

— Не знаю.

— Я проверила. За один грамм дают не меньше трёх тысяч иен, значит, десять килограммов стоят свыше тридцати миллионов[13]

.

Услышав ответ Каору, Кусанаги присвистнул.

— Сын сказал, что в буцудане лежало десять слитков, по килограмму каждый. Более того, они находились в потайных отделениях, которые нельзя заметить при внешнем осмотре.

— Потайные отделения?

— За выдвижными ящиками. Чтобы в такое забраться, нужно вынуть ящик и сдвинуть заднюю доску в буцудане. Ящиков было четыре, слитки были распределены между ними. Украли все. Потайные отделения устроены довольно хитро, и, по-моему, их не найти, если не знаешь, где искать.

Слушая рассказ Каору, Кусанаги изменился в лице. На губах проступила улыбка, в глазах же, напротив, появился хищный блеск.

— Понятно. Выходит, преступник — не просто знакомый жертвы, он имел доступ к сведениям о её состоянии. Интересное кино! — Он почесал крыло носа.

— И ещё один непонятный момент…

При этих словах Кусанаги скривил рот:

— Сколько их у тебя?

— Я не уверена, что это относится к делу, и всё же — куда-то пропала собака.

— Собака?

— Во дворе дома держали собаку. Чёрная, беспородная, хотя и с примесью крови каи-ину[14]. Говорят, она яростно облаивала любого незнакомца, заходящего в ворота. Но сейчас её нигде не видно.

Каору посмотрела сквозь ворота на крыльцо дома. Возле двери стояла собачья будка. С синей крышей и надписью над лазом, выведенной фломастером: «Домик Чернушки».

— А ведь она всегда сидела на привязи в той конуре.

3

На следующий день после обнаружения тела полиция получила сведения о том, что в день, когда предположительно произошло убийство, какая-то женщина заглядывала через забор в дом семьи Нохира. Свидетель описал её так: лет сорока, одета в деловой костюм, похожа на коммивояжёра.

При обыске в комнате Каёко Нохиры нашли несколько договоров страхования. Все были оформлены в одном и том же агентстве, и, как выяснилось, всеми занималась служащая по имени Кимико Масэ. Следователи раздобыли её фотографию, показали свидетелю, и тот уверенно заявил, что это та самая женщина.

Каору и Кусанаги немедленно направились на встречу с Кимико Масэ. На работе сообщили, что она уже ушла, поэтому следователи поехали к ней домой.

Дом, где она жила, находился в пятнадцати минутах ходьбы от дома семьи Нохира. Однокомнатная квартира со столовой-кухней целиком просматривалась с порога. Следователи разместились за столом в тесной столовой, Кимико села напротив.

В комнате смотрела телевизор девочка, с виду — ученица средней школы. Женщина пояснила, что её муж скончался три года назад и теперь она живёт вдвоём с дочерью.

Кимико была худощавого телосложения, с правильными чертами лица. Было заметно, что она пытается скрыть под косметикой болезненную бледность, и всё же ей ещё вполне хватало обаяния.

«Пусть ей уже сорок один, но, должно быть, её красота до сих пор зачаровывает клиентов, побуждая их ставить подпись под договором», — мысленно представила Каору.

О смерти Каёко Нохиры женщина не знала. Возможно, она притворялась, но выглядело так, будто это известие потрясло её до глубины души. Лицо побледнело ещё больше. Глаза моментально покраснели.

«Если это сыграно, у неё невероятный талант», — подумала Каору. Она не забыла, как в прошлом столкнулась с преступником, на самом деле устроившим подобный спектакль.