Муки ревности

По ее описанию он хорошо понял, к какому типу людей принадлежит Джек. В Ирландии таких полно. Разве только что не вскормленные молоком кобылы, они трудолюбивы, легко приспосабливаются к обстоятельствам и уверены в себе. По отношению к лошадям у них есть какое-то шестое чувство, необходимое для выращивания чистокровных животных. Зан мог понять, что такой человек не будет удовлетворен, объезжая мустангов в австралийских степях или даже разводя здесь лошадей. Должно быть, он получал удовольствие, обучая Керри тонкостям объездки и прыжкам на лошади, но ее стремления совершенно несбыточны.

— Ну что ж, Великолепный во всех отношениях производит хорошее впечатление. Не вижу проблем в том, чтобы ты выиграла еще один приз в Уишбоне, — и я тебе помогу, — добавил Зан.

— В самом деле? — с бьющимся сердцем спросила Керри.

— Нам хватит одного часа завтра утром.

— Большое спасибо, Зан, — с чувством сказала Керри.

Они галопом пустились домой. Остановившись у ворот, Зан открыл их и повернулся к Керри, чтобы пропустить ее вперед. Подняв глаза, он обнаружил, что она смотрит на него явно оценивающим взглядом, и удивился. Когда копна волос, подобно пылающему факелу, промелькнула перед ним, Зан снова взобрался на коня и двинулся следом.

Вблизи фермы они поехали бок о бок.

— Это не Шаннон? — спросил Зан, увидев в отдалении одинокую фигуру.

— Может быть, — вяло сказала Керри, задетая тем, что на лице Зана был написан явный интерес. — Давайте поскачем, — предложила она, пытаясь его отвлечь.

— Лучше не надо. Великолепный устанет, а мы ведь хотим, чтобы завтра он был свежим, не так ли? Встретимся в это же время, — бросил Зан через плечо и отъехал в сторону.

Мучаясь от ревности, Керри смотрела ему вслед.

Зан галопом подскакал к Шаннон, которая уже почти исчезла в высокой траве.

— Куда вы направляетесь? — спросил он.

— В избушку пастуха, — с удивлением обернувшись, ответила Шаннон. — Мэтти попросила меня взять мед, который вчера собрал Блюи. Его так много, что он не может все принести. — Голос был сдержанным и не выдавал радости и возбуждения, которые охватили девушку при виде Зана.

— А кто такой Блюи? — спросил тот, подъехав сбоку.

— Он живет в Брэмбл-Коттедж. Вы не могли не обратить на него внимания. Его волосы еще краснее, чем у Керри.

— Ах да, вот она — австралийская логика, — улыбнувшись, сказал Зан. — Я поеду с вами.

— Вот и хорошо. Тогда вы мне поможете.

Пролегавшая между деревьями тропа была достаточно широкой, чтобы лошади могли идти рядом. Молодая трава, такая ослепительно зеленая, что при взгляде на нее глазам становилось больно, покрывала открытые пространства.

— Теперь уже осталось недолго до вашего отъезда в Сидней и домой, — заметила Шаннон.

— Знаете, не могу удержаться от мысли, что наслаждался бы оставшимся временем, если бы одна особа относилась ко мне чуточку дружелюбнее.

— Да? Кто же это?

— Девушка с энигматической улыбкой, которая интригует меня с того самого дня, когда она упала с лошади.

Ответом ему был смущенный смех, и Зан знал, что выиграл очко. При взгляде на Шаннон, соблазнительную, очаровательную, в нем внезапно пробудилось желание, накопившееся после стольких недель воздержания. Он страстно желал ощущать аромат женщины и чувствовать в своих руках мягкое, податливое тело. Внезапно Зану захотелось забыть о предупреждении Мэтти. Разлука только увеличила силу взаимного притяжения, которая теперь стала почти неодолимой.

Они привязали лошадей и направились к деревянной хижине, приютившейся среди деревьев.

— Ульи — дальше, где заросли акации. Отсюда их не видно. — Шаннон вошла в хижину, а Зан ждал снаружи. — Я буду подавать вам горшки, а вы укладывайте их в сумку. Они липкие, но мы потом помоем руки в ручье. Мед из акации считается самым душистым в мире, — добавила она, чтобы скрыть смущение. Передавая мед, Шаннон прикасалась к рукам Зана, но не поднимала глаз. Но вот Шаннон передала последний горшок и остановилась, дожидаясь, когда Зан отойдет в сторону.

— Можно мне попробовать?

— Если хотите, — тихо сказала она, застыв на верхней ступеньке. Он опустил палец в горшок и дотронулся им до ее губ.

Они долго смотрели друг на друга. Было слышно только щебетание птиц. Затем все звуки исчезли, заглушенные стуком сердца Шаннон. Зан притянул ее к себе и поцеловал — сначала нежно, затем крепче. Сладкий вкус меда растекался во рту. Сияние дня померкло в тумане страсти. Когда сильные руки Зана с властной нежностью стали гладить ее по спине, у Шаннон перехватило дыхание.

— О, Шаннон, моя дорогая, — прошептал он.

Она чувствовала силу его стройного тела, которое сейчас прижималось к ней. Слегка отстранившись, Шаннон дотронулась до волос Зана — она хотела это сделать еще с их первой встречи. От ее прикосновения пламя ярко вспыхнуло, и Зан снова сжал ее в объятиях и страстно поцеловал еще и еще раз. С изумлением глядя на Шаннон, он чувствовал себя пленником ее необычной красоты и нежности.