МУОС

Их городок и их базу не бомбили. Однако, прослушивая эфир, Рэй впервые в своей жизни насторожился. Сквозь гудящую какофонию помех изредка пробивались голоса радиостанций, главным образом Южного полушария. Рэй медленно стал осознавать, что пропали не только его вклады в банках, но и самих банков скорее всего уже нет, да и деньги сами по себе также ничего не значат. О том, что вместе с его деньгами гибнут миллиарды людей, Рэя как-то не сильно волновало.

Ночью они поднялись из бункера в защитных костюмах на поверхность. В стороне, где был Вильнюс, стояло зарево от пожаров. Уровень радиации неуклонно увеличивался. Возле базы метались растерянные литовцы – они, очевидно, хотели получить от военных разъяснения или помощь. Увидев, что военные одеты в скафандры, литовцы стали что-то кричать на своём, женщины плакали. Пошёл дождь. Это был необычный дождь – дождь с радиоактивной гарью и пеплом. Даже в скафандре было опасно оставаться. Они вернулись в бункер. Когда Рэй, замыкая строй разведчиков, закрывал люк бункера, он увидел, что одну литовку тошнит.

Шли дни. Через неделю литовцы нашли шлюзовую будку спуска в бункер и начали стучать во внешнюю дверь будки. Какая-то школьница на ломанном английском просила впустить их в бункер. Эти призывы, понятное дело, игнорировались. Потом местные начали чем-то стучать по массивной двери, явно пытаясь её взломать. Это уже было посягательством на имущество, нет, даже на территории США. Рэй, не дожидаясь согласования с командиром базы, принял решение. Он, и ещё три морпеха, облачившись в защитные скафандры, поднялись в шлюзовую будку. Рэй, открыв дверь, хотел жестко потребовать оставить территорию базы, но литовцы начали ломиться к ним. Их было человек тридцать. Многие держали на руках детей. У большинства проявлялась лучевая болезнь, у некоторых на лице и руках были язвы. Они молча тиснулись в будку. Рэй, принял решение молниеносно. Он отдал приказ стрелять и сам произвел несколько очередей в упор со своего верного М16. Семеро местных упали у двери будки, остальные испуганно отшатнулись. Только теперь Рэй обратил внимание, что бывшие с ним солдаты не стреляли вместе с ним, стрелял только он. Они же недоуменно смотрели на него сквозь стекла шлемов.

Командир базы, полковник Моррисон, последнее время занимался тем, что опустошал спиртовые запасы бункера. Узнав о подвиге своего заместителя, он, сквозь пьяный туман сказал ему в глаза:

– Славински, вы – дурак!, – но никаких действий не предпринимал. Он остался сидеть в своем кабинете, тупо и пьяно вглядываясь в фотографию своей семьи, которая осталась в Индианополисе. Ночью полковник застрелился. Рэй стал командиром базы.

Прошёл год. Городок вымер. Никто не нарушал покой бункера. Правда стали появляться какие-то странные животные и птицы. Один раз не вернулись три человека, ушедшие в разведку в город. Следующий разведотряд нашел их скафандры, измазанные жёлтой слизью.

В бункере тоже было не хорошо. В замкнутом пространстве солдаты и офицеры сходили с ума: драки, самоубийства, сумасшествия. Для наведения порядка Рэй сначала практиковал аресты, потом расстрелы, а однажды ему пришла гениальная мысль – выгонять провинившихся без скафандров на улицу. Это было очень поучительно для других. Казнённый солдат, медленно умирал, скуля и плача у будки бункера и его причитания долгое время были слышны на верхних ярусах бункера.

Кончались припасы. Заканчивались противорадиационные фильтры. Грунтовые воды подмыли одну из стен недостроенного бункера и теперь на нижнем ярусе по щиколотку воды. Связи с внешним миром не было. Рэя боялись, но он чувствовал, что в один прекрасный момент его просто задушат. Рэй серьёзно уже задумался, что и его жизнь даёт трещину.

База была расположена недалеко от белорусской границы – единственного союзника противной России. По задумке, главной задачей воинских частей являлось десантирование в Беларусь, перекрытие транспортных коммуникаций, уничтожение инфраструктуры и ПВО и ожидание основных сил для освобождения территории от противника. О Беларуси Рэй знал только то, что эта страна дружит с Россией, а значит она тоже неправильная.